Random post #450

Я давно ничего не перепощивал с тырнетов, но сегодня перепощу из вконтакта. Ибо.

Скачать бесплатно Alborada Del Inka - The Song of the Sun на Muzebra.com.

Скачать бесплатно Alborada Del Inka - Dark Isalnd на Muzebra.com.

Скачать бесплатно Alborada Del Inka - The last Mohican на Muzebra.com.

@темы: музыка, клочки прекрасного, с просторов всея интернета

---

RANDOM POST #449

Старая, еще сессионная картинка (хотя у меня по правде говоря сессия еще идет), когда меня целый день переклинивало на совершенно философском вопросе о делении на ноль. Мне всю жизнь кажется, что подобная не предусмотренная программой мироздания фича, запрет на деление на ноль, ущемляет мои права, и создает этакую ассимптоту в миропорядке, о которую я больно стукаюсь лбом и чувствую свою ограниченность и невседозволенность.
Второй настолько же терзавший меня до грани нервного срыва вопрос раньше заключался в извлечении корня из отрицательного числа. Помнится, спор с учительницей математики по этому поводу довел меня до слез, но не заставил сдать позиции. Впрочем, я был прав, и позже узнал о существовании мнимой единицы и комплексных чисел, быстро устранивших эту жизненную проблему, но добавивших учебного геморроя.


Мне сегодня перенесли пересдачу на неопределенный срок, но у меня и без нее еще три хвоста, или даже четыре, я о них уже и забыл даже.
С парами какая-то лажа, что-то отменяют, что-то само по себе фигня. Например я понял, что совершенно бессмысленно преподавать на нашем физмате философию, когда после лекции о красоте и идеалах единственным, что изрек одногруппник, было вдумчивое и проникновенное "Сииииииськи". Я честно пытался слушать, но "Полная иллюминация" на коленках у соседки оказалась интереснее, хоть я ее уже и читал.
Радостный прибежал на лекцию по Яве, обнаружил, что не я один такой туда запился, сныкался в самую задницу поточной аудитории и ничего не слышал, не видел и не записал. В итоге что хожу я на пары, что не хожу, а дома по книжке читать все равно приходится.
Расписание в целом хорошее, вторник халявный день, четверг относительно халявный день, единственно что - я хочу с разгона выкинуть с Останкинской телевышки того гения, который поставил на субботу единственную пару коплексного анала.

@темы: наброски, каляки-маляки, заметки, о своем, Хаос не кормить! Он наказан., Веденмешиед, случайное

---

Арт-трейд

А я как обычно слоупок со своей частью ><

08.02.2013 в 19:09

Пишет  AkeeYakee:

Redheads week
Сайх, персонаж qestrel, в рамках арт-трейда с:
Честно - с первого взгляда влюбилась в этого парня.
Ну патамушта рыжий. Патамушта веснушки. ПАТАМУШТА ВЕСНУШЫЩИ!
Черт, дорогой товарищ qestrel, можно я потом его в полный рост запилю? Ну до невозможности шикарен ведь <3

@темы: приятная неожиданность, Le Changelin, Цирденские сказки

---

Random post #448

Ребят, извините, когда долго отвечаю, я иногда набегаю в дайры, и убегаю обратно.
Комментарий к картинке когда-нибудь будет, но не сейчас.



Скачать бесплатно Kamelot - Veritas на Muzebra.com.

@темы: каляки-маляки, РИ, Хаос не кормить! Он наказан., Веденмешиед

---

Конечно, мой подлый антивирус, заоравший ночью на всю квартиру стоило только снять ноутбук со спящего режима, спалил мне сюрприз, но энивей.
Вчера был дэрэ у Дайны, и за рисунок спасибо  Kiany-kun c: Вообше, чувак, торжественно объявляю тебя торжественным создателем днёрождевой атмосферы.

+

Когда-то Алюль рисовал мне вот это: static.diary.ru/userdir/1/3/5/5/1355958/6629459....
Ну дк я дождался

продолжения.

продолжения.

@темы: приятная неожиданность, Птицы, Цирденские сказки, друзья

---

Random post #447

Кесс, записывающий лекции - зрелище настолько невероятное, что меня уже даже спросили, неужели я собрался с этого семестра учиться.
Но, как вы понимаете, вайфай, ловящийся в аудитории 497 все портит.

Еще я сегодня попросил поставить мне тройку, честно сказав, что мне лень сдавать хвост, и я не претендую на большее, но мне поставили четыре и отпустили. Даже стыдно немного, хоть и радостно.

@темы: вести из реальности

---

"Птицы" . Глава 1

Ну что, я начинаю особо злостно захламлять вашу ленту.
Обязуюсь выкладывать даже с картинками.

Я жил, как завещал мудрец:
"Пока ты юн, ликуй душой",
Забыв, однако, что конец
Цитаты, приводимой мной,
Имеет смысл совсем иной,
С началом мало сообразный:
"Что знаешь в юности шальной?
Лишь сумасбродства да соблазны".

Франсуа Вийон, "Большое завещание".

ЧАСТЬ 1
БОЛОТНЫЕ ОГНИ

1.

Впереди белесым маревом висели клочья тумана, неестествен-ные в своей неподвижности. Тишина тоже стояла пренеприят-нейшая. Хоть бы слышно было, как цокают копыта коня, но и такой малости одинокий путник был лишен – то, что до ливня было дорогой, сейчас превратилось в сплошное грязевое ме-сиво, почавкивающее при каждом лошадином шаге. Лишь из-редка подкова бухала о булыжник старинной кладки, чудом оставшийся на своем месте вопреки стараниям времени и не-погоды.
Шандир безуспешно высматривал впереди указатель; магия настаивала, что он достаточно близко, но глаза твердили, пусть и не так уверенно, об обратном. Не так давно он послал вперед своего ворона, но птица до сих пор не вернулась, оставив его одного в тумане. Даже присутствие коня, еще одного живого существа, не слишком утешало.
Налетел слабый ветерок, вскружив горстку опавших с кри-вых деревьев листьев. Туман слегка было поблек, но тут ветер вновь затаился, и белая завеса так и осталась полноправной владычицей холмов.
Цоканье стало раздаваться чаще, лошадь немного ускорила шаг, почувствовав, наконец, под ногами что-то твердое.
Шандир ощутил, что до указателя осталось совсем немного, и вскоре тот и впрямь показался – деревянный столб и кое-как прибитые к нему дощечки с выжженными на них надписями. Около него на дороге темнело что-то еще, но в надвигающихся сумерках, к тому же в тумане, разглядеть таинственный предмет Шандир не смог, да и не поручился бы за то, что это не иллюзия, слепленная его воображением из теней.
А ворон все не возвращался. Юноша прикрыл глаза, пыта-ясь определить его местонахождение… Но ни единого указую-щего ощущения не промелькнуло в его сознании.
Он почти бесшумно выдвинул из ножен одноручный эсток, гадая, как в случае чего поведет себя его лошадь, не приучен-ная к сражениям.
Конь уже добрел до указателя, но следов чьего бы то ни было присутствия Шандир не обнаружил. Однако почему-то успокоения это отнюдь не принесло.
Неожиданно то, что он принял за причудливое сочетание теней, дернулось, встрепенулось и медленно двинулось к нему. Разглядев, что это такое на самом деле, Шандир подался назад в седле. На него двигалась зверюга, похожая на волка, с изма-занной в грязи черной шерстью и непроницаемо черными камушками глаз. На щетинящихся усах повисли подсыхающие капли крови и несколько перышек. По спине Шандира пробе-жали неприятные мурашки.
Выругавшись, он покрепче перехватил свое оружие, с долей отчаяния понимая, что уже не успеет спешиться. Конь испу-ганно захрапел, пятясь.
Зверь безмолвно, без рычания, даже не оскалившись, неожиданно бросился вперед. Шандир взмахнул клинком, пы-таясь его отпугнуть, но тут волк глухо зарычал и взвыл. Ло-шадь резко встала на дыбы, ответив громким ржанием. Юноша судорожно вцепился в поводья, но пальцы его соскользнули, и последним, что он отчетливо запомнил, было ощущение падения.

2.

Он ожидал, что сейчас в него вонзятся звериные клыки, но вме-сто того чья-то мягкая рука коснулась его лица. До губ дотро-нулось горлышко фляги, и в пересохший рот не спеша стекла струйка влаги, вынудив его судорожно сглотнуть.
«Интересно, за мной придут Сестры Сумерек? Или просто какая-нибудь Тень?»
Шандир открыл глаза – и зашипел от страха, подумав, что пресловутая Тень за ним уже пришла, настолько бледен был склонившийся над ним лик. Он аж поперхнулся водой и зака-шлялся, машинально ощупывая бок в поисках эфеса своего клинка. Которого там все равно не было.
Незнакомец заботливо похлопал его по спине, и когда Шандир взглянул на него снова, после того как созвездия пе-рестали пританцовывать у него перед глазами, тот оказался простым мальчишкой, чуть бледноватым от волнения, но са-мым обычным и, несомненно, живым. Даже чересчур обыч-ным, пожалуй – такие лица в памяти надолго не задерживают-ся.
- Все в порядке, господин?
Говорил он на аланирском языке, впрочем, не настолько невнятно и быстро, как все остальные местные жители. Его даже можно было понять.
- Да, - выдавил Шандир в ответ.
Постепенно начала нарастать боль в затылке; сначала сла-бая, она сильнее и сильнее зудела под кожей. «Лгать я, однако, горазд», - подумал Шандир, ощупывая кожу под растрепавши-мися густыми волосами. Он на всякий случай глянул на свою ладонь – но крови, к своему облегчению, не увидел.
Парнишка тем временем, покопавшись в своем мешке, до-стал жестяную коробочку, в которой оказалась едко пахнущая мазь. Не слушая вялых протестов Шандира и не обращая вни-мания на отбрыкивания «господина», он намазал ею несколь-ко ссадин на его лице и руках, заставив пациента прочихаться от раздражающего запаха.
- Обычный болотный дух, - пробормотал паренек со зло-стью в красивом мягком голосе. – Отогнать их довольно про-сто. Пугают и сразу удирают…
«Сия особенность не помешала ему сперва загрызть моего ворона».
Он помог Шандиру поудобнее усесться – сил подняться тот еще не набрался, - и пододвинул к нему его эсток и кинжал.
- Прошу прощения, что забрал их, - виновато пояснил не-знакомец, - осторожность не помешает. Люд тут обычно хму-рый ездит, опасливый и… и мнительный.
- Разумное решение, - ответил Шандир, вспомнив свой пе-репуг.
Он огляделся в поисках коня, но к дорожному указателю, черным силуэтом рисующемуся среди освещенного редкими лучами тумана, была привязана только какая-то буро-чалая кобылка.
- Не думаю, что вашу лошадь можно найти, - проговорил паренек, проследив за его взглядом. – Много с ней пропало?
- Не слишком.
«Словно мир из-за этого перевернется, - со слабым опти-мизмом подумал Шандир. – Зато меня не съели». Хотя конь, судя по всему, действительно ускакал безвозвратно. Голова болела слишком сильно, чтобы сосредоточиться на колдовстве, а Хъёста, которого тоже можно было бы послать на поиски, был растерзан призрачной тварью.
- Одна сумка, кстати, осталась, - парнишка мигом ее приво-лок. Шандир с облегчением обнаружил в ней свой заветный бурдюк с вином и с блаженством сделал несколько крупных глотков. В носу все еще щипало от запаха пресловутой мази, что несколько подпортило удовольствие.
- И часто здесь такое на дорогах? – ворчливо спросил он и, не очень-то нуждаясь в ответе, задал другой, намного более его интересующий вопрос: – И ты, кстати, кто вообще?
Мальчишка неожиданно хихикнул, и тут же виновато при-крыл губы ладонью.
- Встречаются. По осени особенно часто, на перекрестах ждут. Иногда вдали воют, к деревням не приближаются. И на крупных дорогах их нет, - проговорил он как ни в чем не быва-ло. – А меня зовут Дайна, господин, и еду я из Агноста.
- Спасибо за помощь, Дайна.
Тот снова тихо засмеялся.
- Вы так забавно говорите на аланирском, господин, - с ве-селыми нотками в голосе сказал он.
- Хотя бы вообще говорю, и этого более чем достаточно, мальчик, - огрызнулся Шандир.
Парнишка пожал плечами, глядя на него с любопытством, словно перед ним было какое-то необычное существо, которое он до сих пор видел лишь на страницах бестиариев.
- Вы похожи на горфийца, господин, - задумчиво сказал Дайна наконец, не заметив, как Шандир вздрогнул при этих словах. – Но акцент явно не горфийский. Тевлара?
- Не много ли вопросов, парень? Мне больше интересно, как я теперь доберусь до Варны.
Дайна снова пожал плечами, мол, его это и не особо забо-тит – хотя взгляд его мог бы прожечь своим жадным интере-сом.
- Я помогу добраться, - он протянул Шандиру руку и под-собил подняться. – Все равно по пути.
- Священные вороны, вы еще обо мне помните, - пробормо-тал молодой человек. – Если полудохлую клячу можно назвать божественной помощью.

Скоро окончательно стемнело, и они зажгли фонарь. С за-копченными до безобразия стеклами, свет он давал хоть и мутный, но достаточный, чтобы не угодить в какую-нибудь неожиданную канаву. Дайна повесил фонарь на какую-то пал-ку, найденную рядом с дорогой, на киорский манер.
Новый знакомец настоял, чтобы Шандир ехал верхом. Цет, как звали кобылку, была лошадью глупой и казалась обманчи-во спокойной, пока не предпринимала попыток кого-нибудь укусить. Несмотря на свой неутешительный образ заезженной клячи, она шагала так бодро (к удивлению Шандира), что хо-зяину пришлось вести ее под уздцы, постоянно одергивая. Впрочем, в его стремлении держаться за поводья была и дру-гая разумная доля – Шандиру было ясно, что парнишка просто ему не доверяет, боясь, что в любое мгновение он может ускакать прочь, оставив его одного на дороге.
- Если тебе все же интересно… - начал Шандир, чтобы пре-рвать эту тишину, полную недоверчивого напряжения. – То я из Киора.
Дайна сразу встрепенулся, и хотел что-то сказать, но тут прервался на ругань, когда споткнулся и чуть не выронил фо-нарь. Тем не менее, со следующей фразы он перешел на киор-ский, или, как иначе его повсюду называли, Хетна Кнэс, Се-верное наречие. Говорил он бойко, хоть иногда и запинался, подбирая слово – но было видно, язык ему родной, хоть у него и был легкий выговор приграничных восточных земель.
- Аланир сейчас не лучшее место для киорцев, - сказал Дайна. – А на торговца, которых единственных приветствуют тут, вы не похожи, господин.
- Представь себе, я это уже заметил, - мрачно сообщил Шандир. – Я простой путешественник, можешь даже считать, что я обычный богатый оболтус. Проклятье, и перестань называть меня «господин». У меня и имя есть – Эвенир о’Шандир.
Дайна искоса глянул на него. Лукавая усмешка на молодом лице Шандира совсем не соответствовала благородной напы-щенности, которую он считал неотъемлимым атрибутом всех знатных господ, так что отринуть вежливость вышло без осо-бых зазрений совести, хоть и не сразу.
- Все-таки обычный путешественник не поедет в страну, где его могут вздернуть вверх тормашками на ближайшем дереве за то, что он зажег свечку щелчком пальцев, лорд Эвенир, - вскинув одну бровь, язвительно произнес Дайна.
- Воронье дерьмо, неужели я разучился врать! – фыркнул Шандир. – Хотя мне тоже не понятно, что мальчишка из Союза Феникса забыл в восточных землях и почему он до сих пор не болтается на… вон той, к примеру, елке. Хм, ладно, лет пятьсот назад меня бы назвали странствующим рыцарем.
Дайна окинул скептическим взглядом по-женски изящную фигуру своего попутчика, улыбнулся, но промолчал.
- Хорошо, что это все же было целых пол-эпохи назад, - проворчал Шандир.

3.

Таверна «Девушка на мосту» получила свое название по нахо-дящемуся рядом с ней мосту (ибо владелец сего прекрасного заведения искренне веровал, что это мост находится рядом с вышеупомянутым заведением, и никак не наоборот), един-ственному на всю небольшую Варну, - когда-то давным-давно бывшему частью разрушенного форта, чью восточную стену еще можно было отыскать в фруктовом саду на краю городка – и, кроме того, покосившейся статуе девушки, что стояла во дворе таверны. Своими пустыми каменными очами она день и ночь безмятежно взирала на лениво ползущие мимо воды Нактавина, прикрывшего свой берег зарослями волчьей ягоды, из глубин которых порою жалобно блеяла затерявшаяся коза.
«Девушка» была одним из тех немногих зданий, перед ко-торыми горел фонарь, высвечивая яркие ленты, привязанные над входом в честь прошедшего Дня Урожая – ткань успела уже пообтрепаться на ветру и выцвести.
Комнату Шандир и Дайна сняли одну на двоих, не от осо-бой экономии, а скорее из-за любопытства друг к другу, да и просто навязчиво ощущая некое родство во взаимной чуждо-сти Варне, где оба оказались в первый раз за их жизни.
Шандир с трудом отыскал в почти полной темноте наполо-вину прогоревшую сальную свечу, заботливо оставленную то ли владельцем таверны, то ли предыдущим постояльцем. Он осторожно коснулся обломившегося фитиля пальцем, тут же отдернув руку – вспыхнувший крошечный огонек все же успел лизнуть и обжечь кожу. Конечно, можно было и не прибегать к контактной магии, но юноша не без причин побоялся, что от усталости может нечаянно поджечь что-то другое.
Эсток был бесцеремонно брошен в угол, поверх него лег шуршащей грудой плащ, а на него была небрежно водружена единственная оставшаяся при Шандире сумка.
Ничего не разъясняя, он ногой провел около двери черту; след пару мгновений тускло светился, а потом исчез. Про-стенькое заклинание, которое сразу разбудило бы своего со-здателя, если б кому-то вздумалось вломиться в комнату. Дай-на вопросов по этому поводу не задал, смышлености пареньку хватило, чтобы сообразить, что это такое, однако даже на такое бытовое колдовство таращился во все глаза.
У трактирщика они прихватили бутылку не слишком креп-кого варнского эля, и теперь сидели за покачивающимся кри-воногим столом, косо придвинутым к окну. В окне отражался огонек свечи – он весело трепетал и плясал, словно одно лишь его отражение заставляло его чувствовать себя менее одино-ким в этой сумрачной комнате, на которую не хватало его све-та.
Шандир дремал над своей наполовину опустевшей кружкой, машинально катая по шершавой столешнице свой серебряный перстень с изумрудом. Дайна же, пользуясь добротой и щедростью попутчика, осушил уже треть пинты эля, и теперь набрался достаточного количества наглости, чтобы в упор разглядывать подвернувшегося ему на дороге спутника.
На вид лорду Эвениру было не больше двадцати; отличали его высокий рост, стройность, невероятная даже по киорским меркам белизна кожи, придававшая ему вид уже не аристокра-тичный, а скорее болезненный, и угольно-черные кудрявые волосы, длиною до самых лопаток. Расшитую серебряными и лазурными нитями рубаху у горла скрепляла крупная фибула, по киорскому обычаю представлявшая из себя семейный знак; у Шандира это был золотой дуб, корнями обвивший камень, похожий на агат. Приглядевшись, Дайна увидел еще, что на камне были вырезаны какие-то звери, но настолько мелко, что узнать их он не смог.
Вырвавшаяся из общего хаоса капля недавно начавшегося дождя особо яростно стукнула по окну, и Шандир встрепенул-ся. Дайна поспешно уткнулся взглядом в спасительный пер-стень с изумрудом.
- Да ты следить за мной вздумал, парень, - хмыкнул Шан-дир.
Ловко навернув кольцо на указательный палец, он забара-банил пальцами по столу.
- Все, не обращайте на меня внимания, - поспешно молвил Дайна, которому в этом жесте померещилось легкое раздра-жение. В воздухе между ними, отвоевывая свои утерянные бы-ло позиции, вновь растеклась тишина, заглушавшая навязчи-вый шепоток дождя.
Погрузившись теперь в созерцание вышитых узоров на во-ротнике спутника, Дайна не сразу заметил, что и Шандир ис-коса его разглядывает. Смутившись, парнишка снова отвел взгляд и, наткнувшись на свою кружку, сделал торопливый глоток. Когда он вновь глянул на Шандира, тот кусал губы, пытаясь не захихикать – и все же не удержался от того, чтобы лукаво подмигнуть.
- Да уж, с тобой точно покоя не знать, - весело произнес он. – Ты хоть откуда будешь?
- Из Анера, - слегка напряженно ответил Дайна, не успев придумать никакой лжи.
Шандир слегка нахмурился, припоминая карту. Точно, вроде бы это где-то южнее, на границе… Вспомнить бы еще, на киорской или на аланирской стороне...
- А откуда же у тебя такой бойкий выговор? – с интересом спросил он, откидываясь на стуле и складывая руки на груди. – Здесь не только киорцев, но и северную речь-то не жалуют.
Дайна немного помялся, глядя на него вновь с подозрением побитой собаки, но потом промолвил:
- Я из Таргайи родом…
Лицо Шандира лишь мгновение выглядело удивленным, а потом он воодушевленно хлопнул по столу ладонью. Чаял ли он встретить тут соотечественника?..
- Вороны тебя дери, почему ты мне сразу об этом не сказал!
«Воистину, какие же иногда случайности подкинет миро-здание! А мы, смертные, посмеиваемся над такими случаями, да не верим».
Дайна хмуро глянул куда-то в сторону и не ответил.
- Впрочем, это было мудрое решение, парень, - слегка под-бодрил его Шандир. – Особенно для киорца в Аланире, поми-ная твои же слова.
Он подлил пареньку немного эля, и тот вновь расслабился.
- И все же… что тебя сюда привело, господин Эвенир? – не-смело поинтересовался Дайна.
Ему сначала показалось, что Шандир не услышал вопроса – так неотрывно он следил за капелькой дождя, стекавшей по стеклу снаружи.
– Впрочем, особого значения не имеет, расскажу я или нет, - наконец произнес он. - Только и я хочу от тебя кое-что вза-мен, раз уж тебе не настолько повезло, чтобы застать меня пьяным, когда россказни я раздаю задаром.
Он весело усмехнулся, глянув на мгновенно напрягшегося и побледневшего Дайну, который наверняка успел пожалеть, что согласился разделить с ним комнату.
- История за историю. За свой рассказ я хочу услышать, как ты ухитрился оказаться на другой стороне моря.
Если бы облегчением можно было захлебнуться, Дайна умер бы мгновенно и почти безболезненно.
- По рукам, - смущенно пробормотал он.
- Что ж… Доводилось ли тебе слышать о Девах-Птицах?
- Кто же о них не слышал, - фыркнул парнишка. – В любой сказке найдется о них хоть пара слов.
- Хочешь верь, хочешь - нет. Но я путешествую, пытаясь найти одну из этих Птиц.
Дайна недоуменно нахмурился и хотел что-то сказать, но Шандир прервал его легким взмахом руки.
- Вот уже более десяти лет, как я почти не вижу того места, которое называю домом. По мне, так это достаточное время, чтобы побывать в разных местах, наслушаться разных историй и поставить робкую, но хоть какую-то цель.
- Я думал, их уже и не осталось… - пробормотал Дайна.
Шандир слегка улыбнулся, покачав головой.
- Ох да, витиеватый значок при буквицах. Лучшая участь любого существа, которое хочет выжить в этом мире – быть забытым. Но ведь они были действительно реальными суще-ствами, парень. Уж не знаю, сторожили ли они дерево с ябло-ками, дарящими бессмертие, но они летали над нашими горо-дами, и путники могли увидеть одну из них сидящей на обо-чине дороги… Если ей того хотелось, она предсказывала судь-бу, или просто улетала прочь – все в зависимости от того, что взбредет в непостоянную голову, - Дайна смотрел на него с легким непониманием, но с интересом, чуть ли не затаив ды-хание. - По легендам, их было двое, словно Сестер Сумерек, потому Птиц считали их воплощением. Что было достаточно верно – ведь, в конце концов, предсказать смерть легче всего. Обе они были прекрасны, а крыла их были быстрее первых рассветных лучей… Первая, Иссинер, отголосок второй, с го-лосом тихим и почти неслышным, приветствовала луну. Дни свои она проводила в печали, и радовалась лишь отзвуками людских горестей. Вторая, Лаонта, отражение первой, встре-чала солнце, и наслаждалась каждым своим вздохом.
Впрочем, мнение о том, что они видят будущее, надуманы народом, - продолжал Шандир. – Но мудростью и некоторым подобием всеведения они действительно обладали. То, что я рассказал до этого, описание из какой-то сказки. В действи-тельности они не ориентировались на время суток, упаси их Тальрох, и, более того, не были привязаны ни к какому опре-деленному месту, странствуя по всему Северу. Да и, кроме то-го, их было вовсе не две. Гораздо больше… Когда-то. Моря, правда, они боялись и страшились перелететь даже через уз-кий пролив…
– И зачем же тебе нужна Птица? Ты же сам сказал, что они в действительности не могут предсказать будущее. Даже свя-щенники не могут.
- Ага, нельзя описать того, чего нет. Птицы смотрят на прошлое и зависят от настоящего, они не сидят на месте, а летают над всем миром – и потому они достаточно мудры, чтобы просить у них совета. Я не слишком верю в то, что они единственные существа, способные жить вечно до тех пор, по-ка не погибнут оба мира, но вот то, что их век гораздо дольше людского и звериного, сомнений нет. Так что от Птицы мне нужен лишь совет… ну, или парочка советов, ибо не думаю, что мой болтливый язык ограничится одной просьбой.
- А какие они? Как горфийские сирены? – живо поинтере-совался парнишка.
- Нет, не совсем. Птицы по слухам - оборотни, и принадле-жали когда-то к северному народу Наасхи. А сирены - порож-дение Теней Цирдена, всего лишь, это просто одна из форм, в которую Тени могут облечься. Пожалуй, только Птицы так ловко балансируют на границе меж двух миров. Такими когда-то были еще и драконы, был народ Нириена, но они постепен-но целиком ушли в Миваэнар.
- Но где же…
- Ее искать? Не суть важно, откуда я почерпал таких сведе-ний, но свернуть мне нужно около Квиейны.
Он умел искать, и редко ошибался, но как быть уверенным в местонахождении того, в существование чего и сам до конца не веришь?..
- А потом? Если… Когда ты ее найдешь?
- Назад, на холодный и дождливый Ксет. Думаю, это все, что ты хотел узнать.
Дайна недовольно вздохнул и что-то тихо проворчал, поняв, что настала его очередь открываться.
- Тебе действительно так интересно услышать обо мне?
Шандир утвердительно кивнул.
- Мне любопытно, почему ты, в столь юном возрасте… - Дайна сердито сверкнул на него глазами, - едешь не пойми куда, да еще и в одиночестве, да еще и в такое неподходящее время года.
- Тебе просто скучно, - проворчал паренек.
- Может и так.
Дайна помолчал немного, собираясь с мыслями, и сбивчиво начал. Изредка, стоило ему запнуться, запутавшись в собственном изложении, Шандир мягко встревал в эту прореху в повествовании с вопросом, который неизменно помогал истории принять прежние размеренные очертания.
Коротко и сдержанно Дайна упомянул о том, что в десять лет его опекун отправил его прочь из Киора, к восточным гра-ницам на материке, а родителей своих он почти не помнит. Жизнь в Анере он описал с явным отвращением, Леди Анер Ирейл, бездетную вдову, которой нужен был хоть какой-то наследник для ее владений, он назвал себялюбивой наседкой. Около четырех лет провел Дайна в этом унылом месте, при-шпиленном между холмами, болотами и редким лесом, где подохший петух был великим событием, и которое вести из обеих стран миновали стороной. Тоска, навеянная воспомина-ниями о прошлой жизни, может, и могла бы быть скрашена прогулками или охотой, однако, благодаря «заботе» леди Ирейл, большую часть времени ему пришлось провести в че-тырех стенах.
Были, конечно, и хорошие моменты. Городок Анер, нося-щий имя своих владельцев, его маленькие деревянные дома и речка с единственным мостиком вновь предстали в его воспо-минаниях. Вот здесь он искал летом «счастливые» камушки с дыркой посередине, которые вешал потом на шнурок с чудом сокрывшимися от взгляда Ирейл киорскими медными фаде-сками, вот там он нашел раненого зайца, которого пытался кормить и выхаживать, пока тот не умер от воспалившихся язв через несколько дней. А на той площади осенью он слушал приезжающих с несколькими торговцами двух братьев-сказителей… Один раз они из-за дождей задержались почти на месяц, к величайшей радости всех жителей города и Дайны в частности, который без устали записывал все услышанные ле-генды, баллады и сказки. Эти же сказители приезжали и в конце зимы, на День Возрождения, и тогда привозили с собой еще и музыкальные инструменты. Объединив усилия с не-сколькими умельцами, они весело играли всю ночь напролет, и весь Анер, исключая лишь стариков, детей да больных, от-плясывал, ничуть не уступая в удали бойкой музыке.
- А неделю назад я уехал, - продолжил Дайна.
- Сбежал, то есть, - заметил проницательный Шандир.
Дайна вяло кивнул.
Память услужливо вернула ему картину дождливого вечера. Ирейл как обычно заперла двери – тетушка всегда следила за этим лично, - и направилась наверх. Вот только далеко не ушла. Помогая поскользнувшейся на кем-то разлитом масле бдительной грифонице подняться на ноги, Дайна подхватил и оброненные ключи. Самой мучительной частью было до-ждаться, пока поместье успокоится. К его счастью, Ирейл уда-рилась слишком сильно, чтобы вспомнить о ключах. Когда он, наконец, в темноте наощупь спустился во двор, его чуть не сдал собственный пес. Привязанный на ночь, он громко зазве-нел цепью, встрепенувшись навстречу хозяину. Но тут Дайне повезло второй раз, и собака так и не тявкнула, только тащи-лась следом за ним столько, сколько позволяла привязь. Он не удержался и потрепал напоследок приятеля по холке; пес об-лизал его руки с обреченной тоскливостью, словно бы пони-мая, что с собой его не берут. Цет оказалась менее понятливой, фыркала и прочими способами выражала свое возмущение, и Дайне начало казаться, что вредная кобыла сейчас разбудит весь дом. Со вторыми воротами, выходящими на дорогу, спра-виться было уже сложнее. Он долго пропыхтел, поднимая за-сов и толкая по набухшей грязи створу. Дождь, который по его надеждам должен был скрыть его следы, обернулся препят-ствием. Под навесом во дворе еще горел фонарь, но вот за сте-нами царил полнейший мрак. Пришлось рискнуть зажечь свою лампу, иначе бы Цет могла свернуть куда-нибудь в овраг и свалиться, а гибнуть под придавившей тебя лошадиной тушей хотелось чуть меньше, чем быть водворенным назад к Ирейл. Вскоре начало казаться, что зря он все это затеял. Было мокро, холодно, дул ветер, седло быстро отбило все, что только могло, хоть Цет и шла шагом. Масло в лампе заканчивалось, и он решил свернуть с дороги в ельник. Забившись под колючие зеленые лапы, он переждал до утра, к своему же удивлению умудрившись провалиться в крепчайший сон в таких крайне неприятных условиях. А с утра припустил напрямик через лес, выскочил на дорогу, ведущую в болота, и, в очередной раз по-молившись своей удаче, погнал по ней кобылку.
Облизнув сухие губы, он ответил:
- Собрал все вещи и ночью утащил лошадь. Решил сначала забраться немного на аланирские земли, а то Ирейл наверняка послала людей на запад. Наверное, я чудом не заблудился… Но даже если бы я знал, как страшно будет потом, я бы все равно решился. Жить же там до конца своей жизни…
- То есть тебе захотелось приключений себе на задницу, - констатировал Шандир с усмешкой. – На что же ты надеялся?
- Я просто очень хочу вернуться домой. Может, я найду ка-ких-то родственников, но я хочу хотя бы вновь оказаться в родном городе…
- Значит, твоя цель – Таргайя?
Дайна поспешно, но твердо кивнул.
- Боюсь, это все, что я могу о себе сказать, - снова вздохнул он.
Шандир, сам от себя не ожидая такого порыва, утешающе взъерошил его волосы.
- Прости, но ты вряд ли сможешь добраться, - жестко про-изнес он.
Дайна вздрогнул.
- Но… У меня есть немного серебра. Должно хватить, чтобы спуститься вниз по Нактавину и сесть на корабль в гавани. Продав лошадь, выручу еще немного.
Шандир промолчал, отведя взгляд.
- Хотя это все безумно глупо, - тихо произнес Дайна. – Ес-ли… меня поймают и вернут обратно… наверно, я просто сойду с ума, - на его глаза навернулись слезы, и он несколько раз моргнул, надеясь, что Шандир ничего не заметит. – И ты тоже прав. Наверное, у меня заноза в одном месте, и хочется просто-напросто посмотреть на разные вещи. Ведь мир – он такой большой, и в нем столько всего странного и неожиданного везде. А тут понимаешь, что вынужден сидеть на месте… да и то потому, что просто боишься что-то изменить, пропасть, сделать все только хуже…
Он вспомнил все свои мечты – о серебряных драконах с изумрудными, прямо как у Шандира, глазами, о нимфах и сильфидах, о том, что встретит вещую птицу, совсем как ту, которую ищет его собеседник, и та укажет ему путь к сокро-вищам, и он будет мчаться на коне и побеждать каких-нибудь разбойников и прочих врагов. И вспомнил, как стоило только открыть глаза, и он вновь оказывался в скучной пыльной и темной комнате, и с тоскливым вязким чувством в груди ожи-дал, минута за минутой, словно бы чувствуя, что сейчас слу-чится что-то волшебное и вся эта тягучая реальность вдруг окажется лишь сном… Но тщетно.
А тем временем в воображении представала Таргайя, вели-чественная, прекрасная, недоступная…
Только сейчас Дайна осознал, насколько же боится того, что его вернут назад, и что, несмотря на тот план, о котором он рассказал Шандиру, на самом деле он совершенно не знает, куда ему идти. Его нигде не ждут и он никому не нужен.
И, не выдержав, он все-таки расплакался.
Шандир молча приобнял его и неуверенно погладил по во-лосам, позволив Дайне хотя бы на несколько минут отгоро-диться от всего мира.
«Может, я и попался ему на дороге только из-за того, что Тальрох хочет, чтобы кто-то утешил и успокоил его. Потому что госпожа Дорога благоволит к нему и хочет по одной ей лишь ведомым причинам, чтобы он дошел до конца, и раз за разом она будет подсовывать людей, которые помешают ему остановиться…».
- И выбор раз лишь в жизни можно сделать, путь нам дано лишь раз один отмерить, оглядывайся сотню раз, но и вперед смотри, и слабым будет тот, кто побоялся выбранной судьбы, - тихо продекламировал Шандир.
- Это из баллады про Кенноэнскую леди? – всхлипнул Дай-на.
- Может, и из нее.
- Я так и не знаю ее до конца… Леди Авана ведь нашла свое-го возлюбленного и детей?
- Признаться, я тоже ни разу не удосужился ее дочитать. Наверное, нашла, - уверенно ответил юноша, хотя прекрасно знал всю балладу наизусть и помнил, что в конце храбрая леди умирает.
Дайна еще раз всхлипнул, утер рукой нос и медленно начал успокаиваться; дабы закрепить результат, Шандир дал ему выпить немного вина из своей сокровенной фляги.
Когда паренек уснул, Шандир еще долго сидел, глядя на прогорающую свечу, пока фитиль не утонул в жире, и не оста-лись лишь темнота да шорох дождя, иногда становящийся не-приятно похожим на шелест бумаги.

4.

Две лошади неторопливо, но бодро ступали по дороге, сзади постепенно растворялась в дымке легкого тумана Варна.
- Все еще не могу поверить, что ты надумал мне помогать, господин Эвенир, - счастливо вздохнул Дайна.
- А я до сих пор не могу поверить, что ты согласился тер-петь такой крюк до Квиейны, - откликнулся юноша.
«Мда, великий благодетель о’Шандир», - подумалось ему.
На душе его скреблись кошки. Утром, когда он тешился неподдельной радостью новообретенного попутчика, соб-ственное решение казалось правильным и даже приносило какое-то душевное успокоение и гордость за такого замеча-тельного себя.
Его ворон-фамильар, Хъёста, заново призванный поутру, тоже одобрил его решение. Птица была, конечно, ревнивой, но, тем не менее, благородной. Теперь Хъёста пристроился на руке у Дайны, изучая паренька и выжидая удобного момента, чтобы поразить его своей разумностью.
«В конце концов, дорога из пункта один в пункт два все равно осталась неизменной, - Шандир тихо вздохнул, - да и совпадения не стоит отбрасывать».
Дорога – словно живой зверь, столкнет людей, поиграется, понаблюдает, и позволит разойтись. Попутчики никогда не задерживаются в жизни надолго – и он искренне верил в это как в непреложную истину.
Загнав тревогу поглубже, Шандир ненадолго утихомирил скачущие нервной рысью мысли.

К оглавлению.

@темы: блокнотомарательство, Птицы, Цирденские сказки

---

Random post #446

За неимением свежачка, решил поскрести по сусекам и выложить старые завалявшиеся в недрах папки "Изображения" рисунки.
А поскольку я съездил домой, покрутил любимый глобус и покопался в бумажных черновиках - ребят, это же так прекрасно, бумажных, с чернилами, с ляпами и кляксами! - в порядке ностальгии первым будет порисунаш касательно "Птиц".



К слову, я тут подумал. Моя детская мечта о том, чтобы отправить писанинку в издательство и быть напечатанным, походу, достаточно несбыточна, ибо надо писать нормально, а не так криворуко, как я, но может хотя бы будет смысл по главам выкладывать тут? (Или завести даже отдельный дневник во имя этого?)
Не знаю, правда, надо ли это кому-то действительно. С одной стороны я начинал писать сугубо для себя, потому что скучно было, и делать особо нечего, но а потом как-то даже обидно стало, что пылится оно такое вроде как законченное на диске С, и даже я уже открываю раз в полгода, чтобы быстро глянуть, и закрыть.

@темы: каляки-маляки, Птицы, куда ж нам плыть, Цирденские сказки, вопрос к общественности

---

Random post #445

Вот так вот возвращаешься в Москву, думаешь - ой дорогая подземка, как я скучал по тебе в медленном наземном транспорте, спускаешься вниз, а там утренняя толкучка, уехал не туда, какая-то вперившаяся в айфон чикса нахрен сбила, приложили сумкой, задохнулся в вагоне, переход на Сретенский с Чистых закрыт, прешь в обход, кто-то отдавил ногу, хочется всех этих людей пропустить через мясорубку, и тут нисходит чистая и свежая утренняя НЕНАВИСТЬ и ты понимаешь, что действительно, епт, в Москву вернулся.

@темы: вести из реальности

---

Random post #444

Доехал до дома. Сегодня передых, завтра анализы-узи-рентген-кудаещеуспеемдобежать. Я к больницам отношусь нормально, но как пациенту туда ходить все же не в кайф. Особенно когда во имя этого придется вставать рано утром. Чтоб я еще хоть раз на что-то пожаловался родителям, называется.
В комнате опять завалили мой стол. Это на самом деле жуткая мелочь, что завалили, но как-то сразу лишает меня ощущения владения собственностью. Расстроился, уполз с планшетом в кресло в зале.
Обнаружил, что со всеми нервами за декабрь и январь, стоившими мне расползшихся по всему телу нервных болячек, потерял пять кило. Впервые за шесть лет. Ну или может это все же потому, что я стал есть раз в день, а то и в два дня. Так что я теперь, можно сказать, стройняш.
А с поездом был пиздец, но об этом я поругаюсь как-нибудь в другой раз.

@темы: вести из реальности

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Книжный чэллэндж v 2.0

По наводке Пимы спендюрил более верную версию предыдущего списка.
Поскольку пендюрил целиком, не стал вырезать комментарии МФ.

Дубль два.

ПРЕДТЕЧИ ФАНТАСТИКИ

Джонатан Свифт «Путешествия Гулливера»

Роман, проложивший путь авторам многих фантастических направлений — от сатиры до альтернативной географии. А чего стоит подробное конструирование миров! «Путешествия Гулливера» невозможно втиснуть только на фантастическую полку — это явление общечеловеческой культуры. Правда, большинство из нас знакомо лишь с адаптированной версией, входящей в «золотой фонд» детской литературы.

Мэри Шелли «Франкенштейн, или Современный Прометей»

Книга английской леди, супруги известного поэта, написанная «на спор». У Перси Шелли и его друга Байрона ничего не получилось, а 20-летняя девушка сочинила один из самых знаменитых «готических» романов. Но одной готикой дело не ограничилось! История швейцарского ученого Виктора Франкенштейна, который с помощью электричества научился оживлять мертвые ткани, считается первым по-настоящему научно-фантастическим произведением.

Льюис Кэрролл «Алиса в стране чудес»

Сказка для детей, придуманная английским математиком, оказала огромное влияние на развитие НФ. Сатирический абсурдизм, обилие парадоксов, иные измерения — книга Кэрролла включила в себя множество тем, неоднократно использованных фантастами последующих поколений. Особенно велико влияние Кэрролла на англоязычную культуру — по количеству цитирований повести об Алисе уступают только Шекспиру.

Жюль Верн «Двадцать тысяч лье под водой»

Одна из самых знаменитых книг «отца-основателя» НФ. Конечно, рядом можно поставить еще несколько его романов — «Путешествие к центру Земли», «С Земли на Луну», «Робур-завоеватель», однако именно «20 тысяч...» объединяет в себе сбывшиеся научно-технические предсказания, увлекательный авантюрный сюжет, познавательность и яркого персонажа, чье имя стало нарицательным. Кто не знает капитана Немо и его «Наутилус»?

Роберт Льюис Стивенсон «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда»

История двух противоположных половин единой личности, одновременно — морализаторская притча о двойственности прогресса и ответственности науки перед обществом (позже эта тема была развита Г. Уэллсом в «Человеке-невидимке» и «Острове доктора Моро»). Стивенсон грамотно совместил элементы НФ, готического ужастика и философского романа. Результат — книга, породившая массу подражаний и сделавшая образ Джекила-Хайда нарицательным.

Марк Твен «Янки из Коннектикута при дворе короля Артура»

Еще одна классика, которая совмещает в себе сатиру на современное писателю общество и блестящее воплощение нескольких фантастических идей, позднее растиражированных сотнями авторов. Путешествие во времени, альтернативная история, идея столкновения культур, сомнительность прогрессорства как способа изменения «косного» общества — все вместилось под одну обложку.

Брэм Стокер «Дракула»

Роман о вампирах, породивший океан подражаний в литературной и кинематографической фантастике. Ирландец Стокер явил миру пример грамотного «черного пиара». Взял подлинную фигуру валахского господаря — личности малосимпатичной, но в историческом плане достаточно ординарной, — и сотворил из него монстра с большой буквы, чье имя в массовом сознании помещается где-то между Люцифером и Гитлером.

НАУЧНАЯ ФАНТАСТИКА

Герберт Уэллс «Война миров»

Классическое произведение, открывшее сразу несколько направлений в НФ. Это первая книга о вторжении на Землю беспощадных «чужих». Однако Уэллс пошел дальше темы «войны миров». Писатель создает впечатляющую галерею поведенческих моделей людей в экстремальных условиях нависшей над ними угрозы тотального уничтожения. Перед нами — фактически предвидение развития общества в период грядущих мировых войн.

Айзек Азимов, цикл «История будущего»

Первая в мировой НФ монументальная история будущего, самой яркой частью которой считается трилогия Foundation (премия «Хьюго» как лучшая фантастическая серия всех времен). Азимов попытался свести развитие цивилизации к комплексу законов, сходных с математическими формулами. Спасителями человечества становятся не полководцы и политики, а ученые — адепты науки «психоистории». А действие всей серии охватывает 20 тысяч лет!

Роберт Хайнлайн «Звездный десант»

Роман вызвал нешуточный скандал, ибо многие либералы увидели в нем пропаганду милитаризма и даже фашизма. Хайнлайн был убежденным либертарианцем, у которого идея ответственности перед обществом уживалась с неприятием тотального ограничения государством личной свободы. «Звездный десант» — не просто эталонная «военка» о битвах с чужими, но и отображение представлений писателя об идеальном обществе, где долг превыше всего.

Альфред Элтон Ван-Вогт «Слэн»

Первое значительное произведение о биологических мутациях, которые грозят человечеству переходом на новую ступень эволюции. Естественно, обычные люди не готовы просто так отправляться на свалку истории, поэтому слэнам-мутантам приходится несладко. Ситуация осложнена тем, что слэны — плод генной инженерии. Человечество само породит собственного могильщика?

Джон Уиндэм «День триффидов»

Эталон научно-фантастического «романа-катастрофы». В результате космического катаклизма почти все земляне ослепли и превратились в добычу ставших хищными растений. Конец цивилизации? Нет, роман британского фантаста проникнут верой в силу человеческого духа. Дескать, «возьмемся за руки, друзья, чтоб не пропасть поодиночке»! Книга положила начало целой волне аналогичных (хотя зачастую более пессимистичных) историй.

Уолтер Миллер «Страсти по Лейбовицу»
Классическая постапокалиптическая эпопея. После ядерной войны единственным оплотом знаний и культуры остается церковь в лице основанного ученым-физиком ордена Святого Лейбовица. Действие книги происходит на протяжении тысячи лет: цивилизация постепенно возрождается, чтобы вновь погибнуть... Искренне верующий человек, Миллер с глубоким пессимизмом смотрит на способность религии принести человечеству настоящее спасение.

Робер Мерль «Мальвиль»

Самая дотошная хроника существования обычного человека в мире после ядерной войны. Группа людей, оказавшись в замке Мальвиль, день за днем выживает на развалинах цивилизации. Увы, но их робинзонада абсолютно безнадежна. Никто не прилетит с «большой земли», не спасет, не вернет навсегда утраченное. И не зря, одержав череду блестящих побед, главный герой умирает от банального аппендицита. Мир погиб — и будущего нет...

Айзек Азимов, сборник «Я, робот»

Рассказы Азимова о роботах развили тему, поднятую Карелом Чапеком в пьесе R.U.R., — о взаимоотношении человека и искусственного интеллекта. Три Закона Роботехники — этическая основа для существования искусственных созданий, способная подавить «комплекс Франкенштейна» (подспудное желание уничтожить своего Творца). Это не просто истории о думающих железяках, а книга о людях, их нравственных метаниях и духовных экспериментах.

Филип К. Дик «Мечтают ли андроиды об электроовцах?»
Первый образчик подлинного киберпанка, появившийся задолго до рождения самого термина и фантастического явления, им обозначенного. Кислотно-мрачный мир будущего, обитатели которого постоянно подвергают сомнению смысл и даже реальность собственного существования, — темы, характерные и для этого романа, и для всего творчества Дика. А книга послужила основой культового фильма Ридли Скотта «Бегущий по лезвию бритвы».

Уильям Гибсон «Нейромант»

Священная книга киберпанка, где есть практически все его знаковые приметы. Блестяще показано высокотехнологическое близкое будущее, в котором власть принадлежит хищным транснациональным корпорациям и процветает киберпреступность. Гибсон выступил настоящим пророком наступившей сегодня цифровой эры, не только предвидя проблемы развития информационных технологий, но и введя в широкий оборот специфический компьютерный жаргон.

Артур Кларк «2001: Космическая Одиссея»

На основе старого рассказа Артур Кларк сочинил сценарий для фильма Стэнли Кубрика — первой настоящей НФ-эпопеи мирового кино. А новеллизация стала символом серьезной космической научной фантастики. Никаких «звездных войн», никаких супергероев с бластерами. Реалистичный рассказ об экспедиции к Юпитеру, во время которой машинный разум достигает своего предела, зато человек способен перейти любые границы возможного.

Майкл Крайтон «Парк Юрского периода»

Крайтон считается отцом фантастического технотриллера. «Парк Юрского периода» — не первое произведение такого рода, но одно из самых известных, во многом благодаря экранизации Стивена Спилберга. Будучи по сути умелым соединением многократно проработанных в НФ тем и идей — генная инженерия, клонирование, бунт искусственных созданий, — роман приобрел миллионы поклонников и множество подражаний.

ФИЛОСОФСКАЯ И СОЦИАЛЬНАЯ ФАНТАСТИКА

Герберт Уэллс «Машина времени»

Один из краеугольных камней современной НФ — книга, положившая начало эксплуатации темы путешествий во времени. Уэллс также попытался продолжить современный ему капитализм в далекое будущее, в котором человечество разделилось на два биологических вида. Еще сильнее, нежели странное общество элоев и морлоков, потрясает «конец времен», знаменующий полную погибель разума.

Евгений Замятин «Мы»

Первая великая антиутопия, повлиявшая на других классиков — Хаксли и Оруэлла, не говоря уж о множестве фантастов, которые пытаются критически прогнозировать развитие общества. Действие повести разворачивается в псевдо-утопии, где роль человека низведена до положения незначительного винтика. Результат — «идеальное» общество-муравейник, в котором «единица — ноль, единица — вздор».

Олдос Хаксли «О дивный новый мир»

Одна из основ литературной антиутопии. В отличие от современников, разоблачавших конкретные политические модели, роман Хаксли полемизировал с идеалистическими взглядами о совершенстве технократии. Завладевшие властью интеллектуалы построят еще один вариант концлагеря — пусть и благопристойного на вид. Увы, современное нам общество подтверждает правоту Хаксли.

Джордж Оруэлл «1984»

Еще один классический роман-антиутопия, созданный под влиянием мрачных событий Второй мировой. Пожалуй, сейчас во всех уголках мира слышали придуманные Оруэллом термины «Большой брат» и «новояз». «1984» — это сатирическое изображение абсолютного тоталитаризма, какой бы идеологией — социалистической, капиталистической или нацистской — он ни прикрывался.

Рэй Брэдбери «451 градус по Фаренгейту»

Антиутопия, в основе которой — не политические или социальные, а культурологические идеи. Показано общество, где истинная культура стала жертвой прагматичного жлобства: животный материализм безоговорочно восторжествовал над романтическим идеализмом. Пожарные, сжигающие книги, — очередной знаковый образ современной цивилизации. События последних лет показывают, что роману грозит участь не предупреждения, но пророчества!

Курт Воннегут «Бойня номер пять»

Шедевр антивоенной фантастики (да и литературы вообще). Герой книги — альтер-эго автора Билли Пилигрим, ветеран войны, переживший варварскую бомбардировку Дрездена. Похищенный инопланетянами, герой лишь с их помощью сумеет излечиться от нервного потрясения и обрести внутренний покой. Фантастический сюжет книги — лишь прием, с помощью которого Воннегут борется со внутренними демонами своего поколения.

Роберт Хайнлайн «Чужак в чужой стране»

Первая НФ-книга, ставшая национальным бестселлером в США. Это история «космического Маугли» — земного ребенка Майкла Валентайна Смита, воспитанного представителями принципиально иного разума и ставшего новым Мессией. Помимо очевидных художественных достоинств и открытия многих запретных для фантастики тем, значение романа в том, что он окончательно перевернул общественное представление о НФ как литературе для незрелых умов.

Станислав Лем «Солярис»

Флагман философской НФ. Книга замечательного польского писателя повествует о неудачном контакте с абсолютно чуждой нам цивилизацией. Лем создал один из самых необычных НФ-миров — единый разум планеты-океана Солярис. И можно брать тысячи проб, ставить сотни экспериментов, выдвигать десятки теорий — истина так и останется «там, за горизонтом». Наука просто не способна разгадать все тайны Вселенной — как ни пытайся...

Рэй Брэдбери «Марсианские хроники»

Многоплановый цикл о завоевании человеком Марса, где доживает последние дни странная и некогда великая цивилизация. Это и поэтизированный рассказ о столкновении двух различных культур, и размышления о вечных проблемах и ценностях нашего бытия. «Марсианские хроники» — одна из книг, наглядно демонстрирующих, что фантастика способна затронуть самые сложные проблемы и может на равных конкурировать с «большой» литературой.

Урсула Ле Гуин, Хайнский цикл
Одна из самых ярких историй будущего, шедевр «мягкой» НФ. В отличие от традиционных сценариев космической фантастики, у Ле Гуин отношения между цивилизациями опираются на особый этический кодекс, исключающий применение насилия. Произведения цикла повествуют о контактах между представителями различных психологий, философий и культур, а также об их обыденной жизни. Наиболее значительная часть цикла — роман «Левая рука Тьмы» (1969).

Орсон Скотт Кард «Игра Эндера», «Голос тех, кого нет»

Два романа, за которыми последовал популярный, но неоднозначный многотомный цикл, — подлинные шедевры, вершина творчества Карда. «Игра Эндера» — модернизированная «военка» с упором на психологию взросления харизматического подростка-лидера. А «Голос...» — прежде всего история контакта, взаимопонимания принципиально различных культур. Все хотят, как лучше; почему же добрые намерения оборачиваются трагедией?

Генри Лайон Олди, цикл «Бездна голодных глаз»

Первое в современной отечественной фантастике многослойное философско-мифологическое произведение, «Бездна голодных глаз» включает различные направления НФ и фэнтези. Создавая вселенную, соавторы используют самые разные мифологические схемы, объединяя крепкий авантюрный сюжет и качественно проработанные характеры персонажей с философским осмыслением происходящих событий.

КОСМИЧЕСКАЯ ОПЕРА

Эдгар Райс Берроуз «Принцесса Марса»

Роман, открывший суперпопулярную серию о приключениях землянина Джона Картера на Марсе. По сути, книга и цикл положили начало авантюрной фантастике о похождениях «наших» в ином мире и стали предтечей космооперы. И пусть литературный дар Берроуза был весьма хилым, его невероятная фантазия и умение выстраивать захватывающую интригу повлияли на несколько поколений фантастов.

Эдвард Элмер «Док» Смит «Космический Жаворонок»

С этой книги началась история «космической оперы» как отдельного направления приключенческой фантастики. Герой романа изобретатель Сетон на звездолете «Космический Жаворонок» впервые в истории литературной фантастики отправляется в полет к звездам. Впоследствии Смит упрочил положение «адмирала» космооперы еще одним знаменитым циклом о Ленсменах.

Фрэнк Герберт «Дюна»

Один из самых прославленных и многослойных НФ-романов, осыпанный многочисленными премиями. Образец удачного совмещения политических интриг галактического уровня, тщательного показа своеобразной псевдоисламской культуры, романтизированной биографии харизматического лидера с подробно выписанной психологией героев. Герберту удалось вывести космооперу на совершенно новый уровень.

Энн Маккефри, цикл о Перне

Знаменитая серия приключенческой фантастики, действие которой происходит на другой планете, где потомки земных колонистов поддерживают существование с помощью одаренных телепатией драконов. Автору удалось создать очень подробную хронику тщательно прописанного мира в фэнтезийных декорациях. Наряду с похожим по теме циклом «Дарковер» Мэрион Зиммер Брэдли, Пернская серия считается жемчужиной авантюрной НФ.

Кэролайн Дж. Черри, цикл об Альянсе и Союзе

Это не просто очередная история будущего о противоборстве двух галактических сил — торгового Альянса и милитаристического Союза. Главное достоинство серии, состоящей из нескольких циклов, — невероятно точное описание жизни и внутреннего мира нечеловеческих цивилизаций. Герои романов и повестей Черри — чаще всего разнообразные «чужие», в корне отличающиеся от нас мышлением и поведением. Может, писательница — инопланетный подкидыш?

Лоис Макмастер Буджолд, Барраярский цикл

Удивительно гармоничный гибрид многих направлений — монументальной семейной саги, космической оперы, военной фантастики, детектива, политического триллера, юмора, нравственного «романа воспитания», мелодрамы. В современной НФ аналогов циклу Буджолд просто нет. И главное, писательнице удалось создать галерею удивительно живых персонажей во главе с гениальным калекой Майлзом Форкосиганом — космическим Наполеоном с совестью и душой.

Дэн Симмонс «Гиперион»

Как и гербертовская «Дюна», эта книга — Космоопера с большой буквы. Симмонсу удалось создать великолепное многослойное произведение о мире далекого будущего, совместив несколько магистральных тем научной фантастики — от хронопутешествий до проблемы искусственного интеллекта. Роман насыщен отсылками к мировой литературе и мифологии, полон философских размышлений и при этом крайне увлекателен.

САТИРА И ЮМОР

Карел Чапек «Война с саламандрами»

Роман чешского писателя — философская эпопея, исследующая социальный феномен возникновения фашизма и, одновременно, эталон сатирической фантастики. Симпатичные саламандры, обладающие зачатками разума, беззастенчиво эксплуатируются ушлыми людишками. Из них делают дешевую рабочую силу, безропотных солдат и даже консервы. А затем находится некий человечек, бывший фельдфебель Андреас Шульце, который возглавляет успешный бунт саламандр...

Роберт Шекли, рассказы

Лучшая юмористическая фантастика в короткой форме (можно добавить разве что некоторые вещи Генри Каттнера). Тематика самая разнообразная — от пародии на жанровые штампы НФ до откровенной сатиры на общественные явления. Блестящие идеи изложены в по-настоящему смешной форме. По литературной стилистике произведения Роберта Шекли ближе всего к творчеству О’Генри: мягкий юмор, а также ударный и зачастую абсолютно неожиданный финал.

Пирс Энтони «Заклинание для хамелеона»

Отнюдь не блестящий роман далеко не выдающегося писателя вывел комическую фантастику на абсолютно новые рубежи. Аудитория фантастического юмора долгое время была ограничена. Однако первый роман о Ксанфе сенсационно стал бестселлером, после чего юмор превратился в желанного гостя западных издателей. Закрепил успех гораздо более яркий «МИФический» цикл Роберта Асприна, но слава первопроходца досталась все-таки Энтони.

Дуглас Адамс «Автостопом по Галактике»

Переделанный автором в роман цикл радиопьес о человеке, который спасся с уничтоженной Земли и пустился в путешествие по Галактике. В лучших традициях английского юмора автор осмеивает стереотипы научной фантастики, а также «жизнь, Вселенную и все остальное». В Британии книги Адамса зародили «комический бум», без которого у нас не было бы «Плоского мира».

Терри Пратчетт, цикл «Плоский мир»

Самый выдающийся сериал юмористической фантастики в истории, поставивший направление на недосягаемую ранее высоту. В Британии романы о Плоском мире не вылезают из списков бестселлеров, но дело не в коммерческом успехе. Книги серии не просто развлекательны и ироничны, они еще и умны, по-хорошему назидательны, заставляют о многом задуматься. К тому же, Пратчетт — яркий стилист, что позволяет читать его даже тем, кто не переваривает фантастику в принципе.

Аркадий и Борис Стругацкие «Понедельник начинается в субботу», «Сказка о Тройке»

Самая яркая советская комическая фантастика. Органичный сплав сказочного фольклора, иронической и сатирической прозы в лучших традициях русской литературы. «Понедельник начинается в субботу» — вещь скорее юмористическая, пронизанная романтикой научного поиска, верой в технический прогресс. А вот остросатирическая «Сказка о Тройке» сталкивает эту романтику с бесчеловечной бюрократической машиной. Две повести — как две стороны советских шестидесятых: светлая и темная.

Андрей Белянин «Меч без имени»
Для современной нашей фантастики Белянин сыграл ту же роль, что Энтони и Адамс для англоязычной. Юмористические приключения его героев не то чтобы очень хороши и остроумны, просто для читателей они оказались в самый раз и породили легион подражателей. Отчасти заслуга популяризации фэнтезийного юмора принадлежит «Приключениям Жихаря» Михаила Успенского, но, так или иначе, книги Белянина оказались куда более популярными.

СОВЕТСКАЯ ФАНТАСТИКА

Алексей Толстой «Аэлита»

Первая советская авантюрная фантастика о путешествии на другую планету. Хотя роман написан под явным влиянием марсианского цикла Берроуза, в нем имеются существенные отличия: большее внимание к мифологии, мистике и научным идеям. Ну, и конечно, идеологическая окраска — ведь герои не просто приключались на Марсе, они пытались организовать там пролетарскую революцию! Читатели же всем сердцем прикипели к романтической принцессе Аэлите.

Александр Беляев «Человек-амфибия»

Беляев, безусловно, самый яркий автор ранней советской НФ. На его счету несколько отличных романов, самый знаменитый из которых — «Человек-амфибия», где описана трагическая история юноши, получившего способность жить в океане. Одна из первых в мировой НФ книг, где показаны непростые в морально-этическом плане взаимоотношения обычных людей с искусственно созданными «сверхчеловеками». Отчасти — предтеча НФ о генной инженерии.

Иван Ефремов «Туманность Андромеды»

Этапная для советской НФ книга, знаменующая отказ от идеологии фантастики «ближнего прицела». Это масштабная утопия о далеком коммунистическом будущем, пропитанная социальными и философскими идеями. Ефремову удалось создать яркий беллетризированный трактат о времени, когда люди стали «как боги» прежде всего в духовном плане. Однако тяжеловесный слог не позволил роману сохранить притягательность до наших дней.

Аркадий и Борис Стругацкие, цикл о Полдне

Мегацикл начинался как очень удачная утопия: авторы показали идеальный коммунизм, ради которого действительно хочется жить и работать! Даже странно, что рассказы из цикла «Полдень, XXII век» не вошли в школьную программу. Впрочем, со временем соавторы стали задавать «неприятные» вопросы, обнаруживая изъяны в созданном ими же идеале, — и тут уже их книги вознесли на щиты либерально настроенные интеллигенты.

Сергей Снегов «Люди как боги»

Очередная коммунистическая утопия, вошедшая в историю НФ благодаря необычному для советской литературы сродству с «капиталистической» космической оперой. Если у Ефремова и Стругацких конфликты носили внутрисистемный или нравственно-психологический характер, то Снегов рисует мир всеобъемлющей галактической войны. Показанные автором битвы звездных флотов по масштабности не имеют аналогов в советской НФ.

Кир Булычев, цикл о Великом Гусляре

Знаковая серия фантастической литературы, «сделанной в СССР». Юмористические рассказы о необычных буднях провинциального городка Великий Гусляр — великолепная зарисовка советского и постсоветского быта, где обыденность мешается с фантастикой. Цикл с успехом продолжался многие годы, отражая происходящие в нашем обществе перемены. В итоге получилась своеобразная фантастическая летопись загадочной русской души.

ДЕТСКО-ЮНОШЕСКАЯ ФАНТАСТИКА

Клайв С. Льюис «Хроники Нарнии»

Классика детской фантастики о приключениях английских детишек в сказочном мире Нарнии. Цикл Льюиса вышел даже раньше «Властелина Колец», однако статус «детского чтения» не позволил произведению британского философа и богослова считаться краеугольным камнем современного фэнтези. Помимо многочисленных приключений, в книгах о Нарнии присутствуют элементы философской и этико-религиозной назидательности.

Александр Волков, цикл об Изумрудном городе

Вольная переработка сказочной серии Л. Фрэнка Баума о стране Оз, сделавшая Волкова классиком детской литературы и предтечей отечественного детского фэнтези. Начальная повесть — лишь «римейк» американского оригинала, но с каждым томом Волков все более отходил от Баума, выстраивая собственный мир. И если книги Баума страдали от натужного морализаторства, то Волкову удалось сочетать ненавязчивую назидательность с динамичным сюжетом и яркими персонажами.

Кир Булычев, цикл об Алисе Селезнёвой

Несколько поколений в нашей стране выросло на книгах о приключениях «гостьи и будущего». Лучшие из рассказов об отважной, честной и благородной Алисе Селезнёвой стали эталоном подростковой фантастики, которая должна не только развлекать своих читателей, но по-хорошему, без унылого занудства поучать их, подспудно побуждая к самосовершенствованию. Интерес к Алисе не пропадает и по сей день — порукой тому выходящий в будущем году полнометражный мультфильм.

Владислав Крапивин, цикл о Великом Кристалле

Цикл условно связанных произведений, вошедших в золотой фонд отечественной детской фантастики. Сюжеты во многом схожи: подросток или юноша оказывается в экстремальной ситуации (переносится на другую планету, сталкивается с пришельцами и т. п.). Фантастика для Крапивина — не более чем прием для акцентированного показа взросления ребенка, размышлений о границах между добром и злом, ложью и честностью, проблеме «отцов и детей».

Филип Пуллман «Темные начала»

В отличие от «Гарри Поттера», этот цикл ближе к традиционной фэнтезийной эпопее. Герои отправляются в путешествие, от которого зависит судьба Вселенной. Но главное — приключения духа. Лира и Уилл — обычные подростки, которые мужают на глазах читателя, познавая окружающий мир и самих себя. Цикл обвиняют в пропаганде атеизма, но скорее это история о поисках подлинной сути бога, которая не может быть монополизирована кучкой жрецов.

Джоан Ролинг, цикл о Гарри Поттере

Можно по-разному относится к книгам про юного мага в круглых очках, которые поставили на уши весь мир, однако заслуги Ролинг перед фантастикой и литературой вообще неоспоримы. Истинное волшебство Гарри Поттера — то, что он вернул книгу в руки молодого поколения, возродил интерес к чтению, угасший было под натиском мультимедийных развлечений. А уж многомиллионные тиражи и баснословные прибыли — лишь следствие.

ИСТОРИЧЕСКАЯ ФАНТАСТИКА

Лайон Спрэг де Камп «Да не опустится Тьма!»

Отчасти роман о приключениях американского археолога Мартина Пэдуэя, который из Италии времен Муссолини перенесся во времена готского владычества, навеян классической хронооперой Марка Твена. Однако по сути это уже настоящая альтернативная история, хоть и решенная в ироническом ключе. В отличие от героя Твена, Пэдуэю удалось повернуть колесо Истории в иную сторону. Прогресс восторжествовал — Тьма так и не наступит?

Филип К. Дик «Человек в высоком замке»

Великолепный образчик серьезной и драматической альтернативной истории — без попытки состряпать легкую развлекательную авантюру. Дику удалось создать очень достоверный мир, где Германия и Япония выиграли Вторую мировую войну. Однако АИ автор не ограничился — у романа есть и метафизическая подоплека, связанная с любимой темой Дика о нереальности окружающей человека действительности. Вот откуда у «Матрицы» ноги растут!

Андрей Валентинов «Око Силы»

Сам термин «криптоистория» появился благодаря творчеству Валентинова — конкретно циклу «Око Силы» (впрочем, на Западе направление «тайной истории» существовало давно). Цикл — масштабное, хоть и несколько наивное полотно, где с иных ракурсов рассматривается наша история на протяжении многих десятилетий. Оказывается, любимые вожди советского народа были... тссс... черт-знает-кто! И вообще, все не то, чем кажется!

Кэтрин Куртц, цикл о Дерини

Самая проработанная и детализированная фэнтезийная псевдоисторическая эпопея с особым упором на теологические и нравственно-психологические проблемы. Куртц даже написала несколько «исторических» трудов о различных аспектах жизни дерини — людей, одаренных паранормальными способностями. Однако повышенное внимание автора к стилизации текста под тяжеловесную староанглийскую литературу не позволило циклу обрести массовую популярность.

Вера Камша «Хроники Арции»

Первые романы цикла — громоздкое и неуклюжее подражание Перумову. Однако, начиная с третьего тома, Камша сменила вектор в сторону псевдоисторической фантазии, взяв за основу период английской Войны Роз и творчество Джорджа Мартина. И цикл зажил заново, благодаря галерее ярко прописанных персонажей. Ныне Вера Камша — один из немногих отечественных авторов, сочиняющих книги на уровне лучших мировых образцов.

Сюзанна Кларк «Джонатан Стрендж и мистер Норрелл»

Кларк нарисовала удивительно достоверный образ магической Англии начала 19 века. Книгу можно с полным правом назвать исторической — вот только история здесь подразумевается не реальная, а «литературная». Фактически, роман — идеальная стилизация под английскую классическую литературу. Как будто Кларк не сочинила его сама, а получила рукопись прямиком из параллельного мира, где все эти события происходили в действительности.

ЭПИЧЕСКОЕ ФЭНТЕЗИ

Джон Р. Р. Толкин «Властелин Колец»

«Библия» современного фэнтези, соединяющая приключенческий роман, аллегорическую притчу, лингвистико-мифотворческий эпос, философско-морализаторскую фантазию. Поначалу Толкин сочинял сказку для своих детей, которую затем опубликовал под названием «Хоббит» (1937). Работа над продолжением затянулась почти на 20 лет, принеся весьма неожиданный результат. Эпигоны до сих пор используют наработки Толкина для многочисленных эпопей.

Урсула Ле Гуин, цикл о Земноморье

Серия романов и рассказов, объединенных магическим миром Земноморья, хотя основная часть славы цикла приходится на трилогию о волшебнике Геде. Большое внимание уделено внутренним переживаниям героев. Тщательно описанная автором магия напоминает альтернативную науку. Наряду с «Хрониками Амбера» Роджера Желязны трилогия о Геде оказалась среди главных фэнтезийных книг «новой волны».

Терри Брукс «Меч Шаннары»

Заслуга этого заурядного романа — в массовой популяризации фэнтези. До того большим тиражом издавался лишь Толкин, да и то он котировался как специфический автор для «продвинутых» читателей. «Меч Шаннары» — первое фэнтези современного автора, вошедшее в список бестселлеров газеты New York Times и продержавшееся там около полугода. Без успеха этой книги в англоязычной фантастике не было бы фэнтезийного бума.

Джордж Мартин «Песнь льда и пламени»
Новый канон эпопеи — не зря у Мартина объявилось так много последователей. Считается, что на создание «Песни» автора вдохновила война Роз, однако то же самое можно сказать о любой другой войне: писателя интересуют не военные действия, а мораль и психология «времен негодяев». Толкин опирался на мифологическо-литературные источники, Мартин же берет за основу настоящую жизнь со всеми ее полутонами. Итог — масштабное фэнтезийное полотно, выглядящее как реальная история.

Анджей Сапковский «Ведьмак»

Стартовую книгу рассказов о Ведьмаке можно счесть основоположником славянского героического фэнтези. Правда, польский писатель создавал свои рассказы, используя приемы иронического постмодернизма, что выделило их из однотипной массы фэнтезийных боевиков. В последующих книгах цикла Сапковский нарисовал удивительно достоверный магический мир, населенный нетрадиционными героями, которые участвуют в эпических событиях.

Ник Перумов, цикл об Упорядоченном

«Кольцо Тьмы» — подражание и одновременно несколько наивная попытка полемики с Толкином — стало первой фэнтезийной эпопеей в истории отечественной фантастики. Затем Перумов создал еще несколько циклов, связав их между собой единой вселенной Упорядоченного, подчиненной общим законам Равновесия. Хотя творчество Перумова не свободно от серьезных недостатков, его влияние на развитие русского фэнтези неоспоримо.

ГЕРОИЧЕСКОЕ И ПРИКЛЮЧЕНЧЕСКОЕ ФЭНТЕЗИ

Роберт Говард, цикл о Конане

Эталон героического фэнтези. Говард написал лишь два десятка рассказов и небольшой роман, но путь Конана-варвара продолжается до сих пор. Схожие рассказы о фэнтезийных суперменах сочиняли и другие авторы, однако Говард оказался наиболее талантливым, создав не просто непобедимого героя, но и яркий «доисторический» мир. Несмотря на раннюю смерть, он оставил массу черновиков, которые с толком использовал Лайон Спрэг де Камп, возродивший легенду о Конане.

Фриц Лейбер, цикл о Фафхрде и Сером Мышелове

Лейбер придумал сам термин «героическое фэнтези», но вклад его этим не ограничивается. Цикл о двух отважных авантюристах — северном варваре-богатыре Фафхрде и ловком выходце из городских трущоб Сером Мышелове — вовсе не клон Конана. Лейбер далеко отошел от канонов кровавой героики, создав произведение, наполненное иронией, тщательно разработанными характерами персонажей, литературной игрой с традиционными мифологическими архетипами.

Роджер Желязны «Хроники Амбера»

Сочетание приключенческой НФ и мифологического фэнтези с сильным привкусом философии и эзотерики. Базовую идею о центре мироздания, его бесчисленных Отражениях и правящей там семье, опутанной сетью интриг, Желязны позаимствовал из цикла Фармера «Многоярусный мир». Но отсылки к мифологии и литературе, создание психологически достоверных персонажей, превратили «Хроники Амбер» в нечто гораздо большее, нежели увлекательная авантюра.

Маргарет Уэйс, Трэйси Хикмэн «Сага о Копье» Прочитаны 2 книги.

Наглядное доказательство того, что книга, основанная на настольной игре, вполне может быть достойным чтением. «Сага о Копье» завоевала любовь многочисленных читателей по всему миру, подарив фэнтези образ одного из самых харизматичных магов — Рейстлина. К сожалению, со временем цикл погряз в бесконечных однообразных продолжениях, но оригинальная трилогия все еще остается эталоном игровой новеллизации.

Мария Семёнова «Волкодав»

Первой отечественной героикой на славянскую тему был роман Юрия Никитина «Трое из Леса», однако наибольший резонанс, массовую популярность и культовый статус приобрела все же начальная книга о Волкодаве из рода Серых Псов. Главные ее достоинства — качественный литературный язык и глубокая этнологичность, для чего автор щедро использовала свои немалые познания в области истории и традиций околославянских племен и народностей.

«ТЁМНАЯ» ФАНТАСТИКА

Говард Филлипс Лавкрафт, рассказы

В начале 20 века официальная наука утверждала, что жизнь на планете существует уже многие миллиарды лет, предполагая также, что за пределами Земли лежат неведомые космические пространства. Все эти бездны времен и расстояний пугали — и Лавкрафт сумел выразить эти страхи. Но, что важнее, писатель создал для своих произведений единый мифологический фон. Его повести, в должной пропорции смешивающие сказанное и скрытое, по сей день будоражат воображение читателей.

Энн Райс «Интервью с вампиром»

Роман, открывший очень популярную серию, ставшую эталоном «вампирской» фантастики. Райс с совершенно новой стороны взглянула на привычный образ кровососа-упыря — естественного врага человека. Вампиры в ее книгах — существа страдающие, они лишь зеркало, отображающее человеческие достоинства и недостатки. Роман положил начало океану схожих по тематике книг о рафинированных кровососущих эстетах.

Стивен Кинг «Кэрри»

Дебютный роман Кинга — не лучшая его книга. Он сам называет «Кэрри» ученической ерундой, и во многом прав. Однако именно этот роман: а) открыл миру будущего властелина ужасного жанра, б) заложил многие магистральные темы его творчества, в) оказался первым кирпичиком в арене провинциальной Америки, где разворачивается действие почти всех книг Кинга, и г) стал во многом новаторским, сделав упор на психологию героев «ужасных» историй.

Стивен Кинг «Тёмная башня»

Кинг считает цикл «Тёмная башня» вершиной и квинтэссенцией своего творчества. Ему не только удалось свести воедино образы и сюжеты многих своих книг, но и создать великолепный гибрид хоррора и классической фэнтезийной эпопеи, насыщенный многочисленными отсылками к мифологическим и историческим архетипам. К тому же, всегда уделяющий разработке характеров персонажей особое внимание, здесь Кинг просто превзошел себя.

Клайв Баркер «Книги крови»

Сплаттерпанк — очень много крови, которая брызжет живописными фонтанами, а насилие показано с кинематографической точностью и эстетской изощренностью. Баркер настолько талантлив, что самые кошмарные его придумки выглядят абсолютно реалистично. «Книги крови» гениальны, но читать их нервным, малолетним и беременным не рекомендуется. Короче, если хотите сохранить рассудок, держитесь подальше от Гримпенской трясины баркеровского таланта!

МИФОЛОГИЧЕСКАЯ ФАНТАСТИКА

Лорд Дансени «Боги Пеганы»

Задолго до появления «Властелина Колец» Эдвард Джон Мортон Дракс Планкетт, восемнадцатый барон Дансени, придумал страну Пегану и населил ее людьми, волшебными существами и богами. В его небольших рассказах не было ни явных аллегорических параллелей, ни литературных игр. Это волшебные истории в чистом виде, маленькие шедевры, которые повлияли на многих отцов-основателей жанра, от Лавкрафта до Толкина.

Теренс Хэнбери Уайт «Король былого и грядущего»

Самая знаменитая «артуриана», одна из наиболее значительных книг раннего фэнтези. Начальная повесть «Меч в камне» написана в традициях классической английской литературной сказки. Однако затем автор, используя в качестве основы книгу Томаса Мэлори «Смерть Артура», значительно усложнил свое произведение, привнеся в него элементы философского романа. Книга послужила основой знаменитого мюзикла «Камелот» и диснеевского мультфильма.

Мэрион Зиммер Брэдли «Туманы Авалона»

Хотя роман Брэдли и издавался у нас, особого внимания он не привлек. Между тем, это во многом этапная книга, в которой мифологичность артурианы сочетается с феминистическими идеями, а реалистично выписанное действие разворачивается на широком историческом фоне. Книга стала международным бестселлером, долгое время уступая на Западе по популярности только «Властелину Колец».

Роджер Желязны «Князь Света»

Необычная переработка классической мифологии. Герои — «как бы боги», на самом деле колонисты с Земли, которые, используя высокие технологии, играют в персонажей индуистского пантеона. Роман — одновременно увлекательный триллер и сложное метафорическое произведение о человеке, который переосмысливает свою жизнь и восстает против системы. Книгу, кстати, можно использовать как пособие для изучения индуизма.

Нил Гейман «Американские боги»

Бриллиант современной мифологической фантастики, написанный с использованием приемов психологического триллера, драмы и мистического романа. Боги нуждаются в пастве, без которых они — лишь блеклые тени минувших веков. И, кто бы что ни говорил, ныне люди по-прежнему верят — только их новые божества сменили окраску... Роман — глубокомысленная притча о природе веры и поисках самого себя.

* * *

Артур Конан Дойл «Затерянный мир»

Самый знаменитый вклад основоположника классического детектива в фантастику. Не то чтобы Дойл был первопроходцем в области «альтернативной географии», однако именно ему удалось придумать самую захватывающую историю о путешествии горстки смельчаков, которые нашли неизведанную землю, где чудом сохранились доисторические зверушки. Роман вызвал невероятную лавину подражаний, фактически превратившись в архетип, что бывает крайне редко.

Мервин Пик «Горменгаст»

Причудливая трилогия, решительно выламывающаяся из любых рамок и определений. Смесь Диккенса и Кафки, фантасмагория, гротеск, притча — и все это написано изысканным стилем. История гигантского замка и одного из его обитателей стала вехой в фантастической литературе. У Пика не было последователей, потому что он одновременно открыл и закрыл тему: можно позаимствовать в «Горменгасте» те или иные образы, однако стиль автора имитировать невозможно.

Филипп Хосе Фармер «Любовники»

Секс в фантастике долгое время был под негласным запретом. Первым, кто нарушил его, стал великий эпатажник Фармер. Его повесть «Любовники», позже переписанная в роман «Грех межзвездный», естественно, не порнография. Но затронутые автором проблемы инопланетной биологии и весьма необычного, если не сказать извращенного, секса были для НФ пятидесятых годов вещью абсолютно новаторской.

Пол Андерсон «Патруль Времени»

Серия Андерсона — приключенческая фантастика, но авантюра здесь не самоцель, а лишь средство задуматься над серьезными проблемами. Концепция специальной секретной службы, которая предотвращает несанкционированное вмешательство в ход истории, дабы избежать глобальной временной катастрофы, породила легион подражателей. Справедливости ради уточним: «полицию времени» придумал все же не Андерсон, а Бим Пайпер.

Майкл Муркок, цикл о Мультивселенной

Суперсерия, не имеющая аналогов в мировой фантастике. Муркок разработал концепцию Мультивселенной, где сосуществуют множество параллельных миров. Книги мегацикла написаны в разных жанрах — НФ, фэнтези, альтернативная история, даже реалистическая проза. Герои свободно мигрируют из романа в роман, в итоге образуя невероятное полифоническое полотно. Особенно значителен вклад Муркока в героическое фэнтези.

Филипп Хосе Фармер «Мир Реки»

Один из самых необычных фантастических миров, где на берегах гигантской Реки неведомые существа (инопланетяне, боги?) с непонятными целями воскресили всех людей, когда-либо живших на Земле. Ни больше — ни меньше! Особо пытливые воскрешенные отправляются в невероятное путешествие к истокам Реки за ответом: зачем все это? С одной стороны — оригинальная авантюрная фантастика, с другой — философская история поиска смысла жизни.

Михаил Булгаков «Мастер и Маргарита»

Многоплановый философский роман, который был напечатан через много лет после смерти автора, произведя эффект разорвавшейся бомбы. Книга долго считалась знаменем советской интеллигенции. Жанр трудно определить, однако ныне он замечательно вписывается в рамки современного «магического реализма» — искусственного направления, придуманного критиками для облагораживания «низменной» фантастики.

Габриэль Гарсиа Маркес «Сто лет одиночества»

Отнюдь не Маркес изобрел латиноамериканский магический реализм, однако именно он написал программный роман этого направления. История вымышленного города Макондо тесно переплетена с историей Колумбии, а во вполне реалистичный фон вплетены фантастические события. И все это — в насыщенном символикой и яркими образами романе, который с одинаковым удовольствием читают и заядлые фанаты, и ортодоксальные «реалисты».

Питер Бигль «Последний единорог»

Эпичность «Властелина Колец» сыграла с фэнтези злую шутку: многочисленные продолжатели ринулись копировать «букву», напрочь позабыв о «духе». Бигль влил новое вино в старые мехи: он создал камерную и хрупкую вещь, в которой как раз и присутствует настоящее волшебство. Живая и мудрая сказка поражает читателей в самое сердце вот уже сорок лет подряд. Недавно Бигль написал небольшую повесть-продолжение «Два сердца» — и магия не умерла!

Джин Вулф, цикл о Новом солнце

Гремучая смесь фэнтези, мистики, НФ и еще один-Вулф-ведает-чего заставляет читателей до сих пор спорить о смысле тех или иных событий тетралогии. Книга для интеллектуалов? Нет — Вулф умеет и любит выстраивать динамичный сюжет. Однако крепких сюжетников в фантастике пруд пруди, а людей, обладающих таким богатым воображением, единицы — за что Вулфа и ценим. Правда, последующие книги Брийской эпопеи порядком уступают начальному циклу.

Чарльз де Линт, цикл «Легенды Ньюфорда»

Самый внушительный цикл «повседневного фэнтези» — волшебных историй, действие которых происходит в современном мире. Среди многочисленных романов и рассказов нашлось место для разных литературных направлений: городская сказка, триллер, психологическая драма, любовная история. Некоторые книги де Линта выглядят излишне романтично, даже наивно. Впрочем, с каких пор духовная поэзия превратилась в порок?

Уильям Гибсон, Брюс Стерлинг «Машина различий»

«Отцы-основатели» киберпанка однажды решили позабавиться, написав своеобразную альтернативную историю, где англичанин Чарльз Бэббидж смог построить паровой «компьютер» еще в начале 19 века. При создании книги авторы использовали некоторые приметы киберпанка — немудрено, что их роман вскоре обрел ярлык «стимпанк», породив новое направление. А уж потом появился целый ворох других «панков». Неплохо пошутили...

Майкл Суэнвик «Дочь железного дракона»

Границы жанров для того и существуют, чтобы их стирать. Этот тезис не нов, однако мало кто совершал действительно революционные и успешные «попытки к бегству». В «Дочери...» Суэнвик сумел соединить, казалось бы, несоединимое: фэнтези и футурологический роман с элементами кибер- и стимпанка. Что еще важнее — такое соединение выглядит вполне естественным. Добавьте к этому увлекательный сюжет и изысканный стиль — и получите настоящий шедевр.

Роберт Шей, Роберт А. Уилсон «Иллюминатус!»

У нас цикл потерялся в волне последышей «Кода да Винчи». Между тем он считается самым значительным произведением фантастической конспирологии — его сравнивают даже с «Дюной»! Авторам удалось создать многомерный мир с большим количеством мастерски переплетенных сюжетных линий. Таинственное общество иллюминатов много веков осуществляет главный Заговор — впрочем, авторы довольно ироничны по отношению к массовой истерии на эту тему.

Сергей Лукьяненко, Владимир Васильев «Дозоры»

Гибрид городского фэнтези и детективного триллера, самая коммерчески успешная серия современной отечественной фантастики. В первых романах авторы ввели в повествование элементы психологической драмы, присутствовали и философские размышления на тему нравственного дуализма. «Дозорные» истории и их экранизация немало поспособствовали популяризации у нас фэнтези, хотя последние тома заметно уступают своим предшественникам.

@темы: флешмоб

---

Книжный чэллэндж

Завалялся у меня в цитатнике вот такой флешмоб.
И я решил, что постараюсь прочитать где-то до конца жизни весь список. Ознакомься со всеми разновидностями, называется.
Ну а вдруг : D

Фантастика во всех своих проявлениях.

Первопроходцы:
1. Путешествия Гулливера - Джонатан Свифт
2. Франкенштейн, или Современный Прометей - Мэри Шелли
3. "Алиса в стране чудес" - Льюис Кэрролл
4. "Дракула" - Брэм Стокер
5. "Двадцать тысяч лье под водой" - Жюль Верн
6. "Странная история доктора Джекила и мистера Хайда" - Роберт Льюис Стивенсон
7. "Янки из Коннектикута при дворе короля Артура" - Марк Твен
8. "Затерянный мир" - Артур Конан Дойл
9. "Человек-невидимка" - Герберт Уэллс
10. "Рип ван Винкль" - Вашингтон Ирвинг
11. "Повесть о приключениях Артура Гордона Пима" - Эдгар Аллан По
12."Портрет Дориана Грея" - Оскар Уайльд
13. "Случай на мосту через Совиный ручей" - Амброз Бирс

Научная фантастика:
1. "Война миров" - Герберт Уэллс
2."Гражданин Галактики" - Роберт Хайнлайн
3. "День триффидов" - Джон Уиндэм
4. "Тигр! Тигр!" - Альфред Бестер
5. "Мечтают ли андроиды об электроовцах?" - Филип К. Дик
6. "2001: Космическая одиссея" - Артур Кларк
7. цикл "Ишер" - Альфред Элтон Ван-Вогт
8. "Академия" - Айзек Азимов
9. "Страсти по Лейбовицу" - Уолтер Миллер
10. сборник "Я, робот" - Айзек Азимов
11. "Неукротимая планета" - Гарри Гаррисон
12. "Заповедник гоблинов" - Клиффорд Саймак
13. "Штамм Андромеда" - Майкл Крайтон
14. "Звездный корабль" - Брайан Олдисс

Философская и социальная фантастика:
1. "О дивный новый мир" - Олдос Хаксли
2. "451 градус по Фаренгейту" - Рэй Брэдбери
3. "Чужак в чужой стране" - Роберт Хайнлайн
4. "Горменгаст" - Мервин Пик
5. "Мы" - Евгений Замятин
6. "1984" - Джордж Оруэлл
7. "Бойня номер пять" - Курт Воннегут
8. "Солярис" - Станислав Лем
9. "Город" - Клиффорд Саймак
10. Марсианские хроники" - Рэй Брэдбери
11. "Дюна" - Фрэнк Герберт
12 "Левая рука Тьмы" - Урсула Ле Гуин
13. "Мир Реки" - Филипп Хосе Фармер
14. "Луна - суровая хозяйка" - Роберт Хайнлайн
15. "Город и звезды" - Артур Кларк
16. "Цветы для Элджернона" - Дэниел Киз

Космическая опера:
1. "Гиперион" - Дэн Симмонс
2. Барраярский цикл - Лоис Макмастер Буджолд
3. "Игра Эндера" - Орсон Скотт Кард
4. "Звездные короли" - Эдмонд Гамильтон
5. цикл об Альянсе и Союзе - Кэролайн Дж. Черри
6. "Вавилон 17" - Самюэль Дилэни
7. "Пламя над бездной" - Вернор Виндж
8. цикл "Виктория Харингтон" - Дэвид Вебер
9. "Ойкумена" - Генри Лайон Олди
10. "Саргассы в космосе" - Андрэ Нортон
11. цикл "Пришествие ночи" - Питер Гамильтон
12. цикл "Сага о Возвышении" - Дэвид Брин
13. цикл "Космоархеологи" - Джек Макдевит

Хроноопера:
1. "Да не опустится Тьма!" - Лайон Спрэг де Камп
2. "Дверь в лето" - Роберт Хайнлайн
3. "Патруль времени" - Пол Андерсон
4. "Конец вечности" - Айзек Азимов
5. "Машина времени" - Герберт Уэллс
6. "Фантастическая сага" - Гарри Гаррисон
7. "Меж двух времён" - Джек Финней

Сатира и юмор:
1. "Война с саламандрами" - Карел Чапек
2. "Заклинание для хамелеона" - Пирс Энтони
3. цикл МИФы - Роберт Асприн
4. "Координаты чудес" - Роберт Шекли
5. "Автостопом по галактике" - Дуглас Адамс
6. цикл "Плоский мир" - Терри Пратчетт
7. "Лечиться будем" - Евгений Лукин
8. "Мы - Хогбены" - Генри Каттнер
9."Понедельник начинается в субботу", "Сказка о Тройке" - А. и Б. Стругацкие
10. "Футурологический конгресс" - Станислав Лем

Советская фантастика:
1. "Гиперболоид инженера Гарина" - Алексей Толстой
2. цикл "Великое Кольцо" - Иван Ефремов - "Туманность" и "Час быка" читала, а из какого это цикла...
3. "Люди как боги" - Сергей Снегов
4. "Человек-амфибия" - Александр Беляев
5. цикл о Полдне - АБС
6. цикл о Великом Гусляре - Кир Булычев
7. "Земля Санникова" - Владимир Обручев
8. "Пикник на обочине" - АБС
9. "Лунная радуга" - Сергей Павлов
10. "Звездоплаватели" - Георгий Мартынов
11. "Мы из Солнечной системы" - Георгий Гуревич
12. "Голова профессора Доуэля" - Александр Беляев
13. "Сторож брату моему" - Владимир Михайлов

Детско-юношеская фантастика:
1. "Хроники Нарнии" - Клайв С. Льюис
2. цикл об Алисе Селезневой - Кир Булычев
3. "Темные начала" - Филип Пулман
4. цикл об Изумрудном городе - Александр Волков
5. цикл о Великом Кристалле - Владислав Крапивин
6. цикл о Гарри Поттере - Джоан Роулинг
7. "Борьба за огонь" - Жозеф-Анри Рони-старший
8. "Карлсон, который живет на крыше" - Астрид Линдгрен
9. "Старик Хоттабыч" - Лазарь Лагин
10. "Муми-тролли" - Туве Янссон
11. цикл "Незнайка" - Николай Носов
12. "Хоббит, или Туда и обратно" - Джон Р. Р. Толкин
13. "Тарзан" - Эдгар Райс Берроуз

Историческое фэнтези
1. "Око Силы" - Андрей Валентинов
2. "Сарантийская Мозаика" - Гай Гэвриэл Кей
3. "Джонатан Стрендж и мистер Норрелл" - Сюзанна Кларк
4. "Век безумия" - Грегори Киз
5. "Алюмен" - Генри Лайон Олди, Андрей Валентинов
6. "Барочный цикл" - Нил Стивенсон

Эпическое фэнтези:
1. "Властелин колец" - Джон Р. Р. Толкин
2."Малазанская книга павших" - Стивен Эриксон
3. "Песнь льда и пламени" - Джордж Мартин
4. цикл "Колесо времени" - Роберт Джордан
5. "Орден Манускрипта" - Тэд Уильямс
6. "Пропавший легион" - Гарри Тертлдав

Героическое и приключенческое фэнтези:
1. цикл "Ведьмак" - Анджей Сапковский
2. "Хроники Амбера" - Роджер Желязны
3. "Сага о Видящих" - Робин Хобб
4. "Волкодав" - Мария Семенова
5. "Сага о Копье" - Маргарет Уэйс, Трэйси Хикмэн
6. цикл о Конане - Роберт Говард
7. "Черный отряд" - Глен Кук
8. "Сага об Элрике" - Майкл Муркок
9. "Хроники Дерини" - Кэтрин Куртц
10. цикл о Земноморье - Урсула Ле Гуин
11. "Многорукий бог далайна" - Святослав Логинов
12. цикл "Риганты" - Дэвид Геммел

"Темная" фантастика:
1. рассказы - Говард Филлипс Лавкрафт
2. "Интервью с вампиром" - Энн Райс
3. "Ночная Земля" - Ходжсон.
4. "Сияние" - Стивен Кинг
5. "Книги крови" - Клайв Баркер
6. "Князь пустоты" - Р. Скотт Бэккер
7. "Темная башня" - Стивен Кинг
8. "Вендиго" - Элджернон Блэквуд
9. "Великий Бог Пан" - Артур Мейчен
10. "Я - легенда" - Ричард Матесон
11. "Ребенок Розмари" - Айра Левин
12. "Изгоняющий дьявола" - Уильям Питер Блэтти
13. сборник "Рассказы антиквария о привидениях" - М.Р. Джеймс

Мифологическая фантастика:
1. "Боги Пеганы" - Лорд Дансени
2. "Туманы Авалона" - Мэрион Зиммер Брэдли
3. "Князь Света" - Роджер Желязны
4. "Король былого и грядущего" - Теренс Хэнбери Уайт
5. "Американские боги" - Нил Гейман
6. "Создания Света и Тьмы" - Роджер Желязны
7. "Мост птиц" - Барри Хьюарт
8. "Последний Единорог" - Питер Бигл
9. "Черный Баламут" - Генри Лайон Олди
10. "Трилогия о Мерлине" - Мэри Стюарт

Киберпанк:
1. "Нейромант" - Уильям Гибсон
2. "Схизматрица" - Брюс Стерлинг
3. "Вакуумные цветы" - Майкл Суэнвик
4. "Программное обеспечение" - Руди Рюкер
5. "Лавина" - Нил Стивенсон
6. "Витки" - Роджер Желязны, Фред Саберхаген

Магический реализм:
1."Мастер и Маргарита" - Михаил Булгаков
2. "Степной волк" - Герман Гессе
3. "Альтист Данилов" - Владимир В. Орлов
4. "Голем" - Густав Майнринк
5. "Последний мир" - Кристоф Рансмайр
6. "Вымышленные истории" - Хорхе Луис Борхес
7. "Замок" - Франц Кафка
8. "Дети полуночи" - Салман Рушди
9. "Сто лет одиночества" - Габриэль Гарсиа Маркес
10. "Двойник" - Жозе Сарамаго
11. "Арабский кошмар" - Роберт Ирвин
12. "Бегущая по волнам" - Александр Грин
13. "Учение дона Хуана" - Карлос Кастанеда

@темы: флешмоб

---

Random post #443

Знакомьтесь, это Сайх. Игнис, еще раз спасибо за помощь с именем!
Его тут еще не было. И он почти главный герой новой истории.

В Нириене считается, что веснушки на лице человека означают, что он отмечен духами. Как уж, и для чего именно - ведомо только им.
Сайх обладал бы неимоверными запасами удачи. Если бы не был таким неудачником. Его удача и тяга к эпик фейлам уравновешивают друг друга, позволяя ему существовать в хрупкой гармонии с окружающим миром.
В общем, духи изрядно веселились, расцвечивая ему лицо.
Вы скажете, что прилагать к созданию персонажей свои фетиши нехорошо? Кто скажет, я все равно не буду слушать.


Я решил бросить на время "Подменыша" и перейти к "Охоте", потому что сейчас в гробу я видел теосскую политику и теосские морозы, и потому что там есть олени.
Правда, опять меня подбешивает масштабность происходящего, но уж ладно, оправдаю себя тем, что масштаб в данном случае приравнен масштабу одного конкретного леса. Ну не люблю в отношении писанины когда герои на что-то сильно влияют. Я люблю когда они тупят и сами создают себе проблемы. А не когда мироздание подсовывает им их само.

@темы: наброски, каляки-маляки, охотники на привале, Цирденские сказки, существа

---

То, что я сейчас чувствую, можно назвать, пожалуй, страшным словом разочарование.
Очарование под знаком инверсии, внезапно скептический подход к своим способностям, и, самое страшное, к своему выбору.
Притом я понимаю, что все мои предыдушие выборы завели бы меня в такой же тупик. Дипломатия? Отец правильно сказал, мне там делать нехрена. Патанатомия? Ну, прекрасно, с человеческой анатомией у меня все было в порядке, пока я ее учил, но попробуй сначала проучиться в меде. Сомневаюсь, что я дотянул бы до второй сессии. Перевод? Признаем, что с изучением языков я в отца не пошел, и более-менее успешно выучил только английский, потому что семья жизнь заставила. Да и душа как-то не лежит.
Была археология. Когда-то меня от этого отговорили, а потом я и сам благополучно забыл. И это единственная альтернативная зацепка, которая как-то ворошится у меня в мыслях.
Но в любом случае - поздно.
В любом случае, основное разочарование, которое тянет за собой все другие - вера в себя. Как-то нет у меня ее. Была, да медленно утекла. Одно, другое, и вот ее уже нет. Оказалось, что она мало связана с тщеславием и самолюбием. Пакости остались, хорошая черта испарилась. За ней медленно уползла вера в светлое будущее, следом - вера в целесообразность каждой мечты по отдельности. Надежда на то, что все будет хорошо свелась к надежде на то, что "авось пронесет".
А раньше как? Раньше хотелось забацать чего-то такого важного. А теперь - ну какое важное, если ты ничего не способен сделать нормально в своей жалкой жизни вяло ползущего куда-то червячка.
И как-то я понимаю, что надо убедить себя в обратном. Чрезмерная самонадеянность тоже не самое распрекрасное, особенно когда жизнь потом пнет по яйцам и скажет все, что по поводу этого думает, но небольшая толика-то не помешает.
Мне совершенно не нравится ощущение подвешенности в состоянии невесомости в бездонных просторах какого-то чужеродного космоса. Это раздражает. А что делаю я, когда меня что-то раздражает? Грубо говоря, беру стол и кидаю. А сейчас даже абстрактного предмета на роль этого абстрактного стола нет.
Я разочаровался во всех любимых занятиях. Ну просто как-то не приносит никакого удовольствия, и все. А время, которого все меньше остается на что-то, утекает и утекает. Без всякого толка.
Все вдруг стало выглядеть бессмысленным и бесполезным. И это выводит из равновесия. И я снова пришел к отношению к себе состоящему в "Кесс, я бы хотел тебя больше никогда не видеть, иди нахуй и, пожалуйста, забери все свои вещи и помой за собой посуду, буду весьма благодарен".

@темы: неприятная неожиданность, о своем, куда ж нам плыть, многотекстье

---

Хей-хей, учтите!

Решил попробовать не быть efercussie, а стал qestrel.
Эксперимент на месяц, потом посмотрим.

@темы: неблаготворное страдание херней

---

Random post #442

Случился сейчас, тащемта, окказьон.
Стою в Перекрестке в очереди на кассу с бутылкой колы во имя вискаря и сигаретами, впереди - бабушка с мальчиком лет семи. Мальчик хочет конфетку. Аргумент бабушки - дома еще целый мешок, зачем тебе. Ну я хорошо представляю что такое новогодний мешок конфет для ребенка с работы, и вы, думаю, тоже. Мальчик сначала сдается, говорит "Ну да, чего тратиться-то", но вижу, как продолжает смотреть голодным взором на ментосы, фрутеллу и прочую байду.
Тыкаю его пальцем, спрашиваю, какую именно конфетку хочет. Я не жадный, я в его шкуре бывал, решил угостить, да и вообще живу по принципу что делай людям то, что хочешь, чтобы делали тебе. И еще не люблю, когда детей притесняют, ладно бы там был воз всякой снеди, где и для него навалом.
Как на меня взъелись тут. Я прекрасно понимаю, что с одной стороны, да, подрывать авторитет взрослых не гуд как бы, и сразу ставлю всех в невыгодном свете, мол, ребенку жмотно конфету купить и все такое, но зачем уж так-то. Что плохого в том, что разок кто-то его угостит. "Нельзя потакать, нельзя!" Боги всемогущщие, да он через пару дней забудет о великовозрастном дарителе и о пресловутой конфете, и будет доедать свой несчастный мешок. Пфе, вот я балованый-разбалованый своей бабушкой, и что?
А мне обидно, и парнишке обидно, и никому от этого не лучше.
Вот и трудись во имя бобра. Пошел я на темную сторону.

@темы: заметки, неприятная неожиданность, странные люди, подозрительные незнакомцы, вести из реальности

---

Random post #441

Мвахахаха у кого-то случился порисовач.
Шесть поллитровых кружек чая.
Сейчас я добью Монбану и сделаю себе какао ради разнообразия.

Сорока, он же Хрей.


Скачать Breaking Benjamin - Blow Me Away.

@темы: каляки-маляки, РИ, музыка, Хаос не кормить! Он наказан., Веденмешиед

---

Random post #440

Скачать Eivør Pálsdóttir - Fill The Air.

@темы: каляки-маляки, РИ, музыка, Хаос не кормить! Он наказан., Веденмешиед

---

Random post #439

Это не то, что я хотел нарисовать, и оно ушло в безмерную пафос и драму. Это не я, это Дрю, она любит безмерные пафос и драму, я тут не при чем.

Последняя императрица птичьего народа, по преданиям Токетеведена.

Скачать Leaves' Eyes - My Destiny.

Скачать Epica - Run For A Fall.

@темы: каляки-маляки, РИ, музыка, Хаос не кормить! Он наказан., Веденмешиед