Random post #522

[дамьен.]

Этот ловкий момент, когда сначала расположил объекты на карте как идиот, а потом понял, как сделать из этого хорошо.
Стартовая точка путешествия - город слева. Места поверху - там шли персонажи сказки, рассказываемой ГГ параллельно их собственным делам. Понизу - путь ГГ и Ко.



Эта история рассказывается подозрительно легко. Я просто открываю ворд и стучу по клавишам, а потом обнаруживаю, что написал главу. Слово идет за словом совершенно естественно и самостоятельно. В такие минуты меня посещает это мейнстримовое ощущение, что я нужен мирозданию лишь как автомат.
Возможно это потому, что я прекрасно представляю себя на месте Авинана. Я помню, как мне было пятнадцать, я сидел около костра и двое мальчишек - моих мальчишек, моя маленькая стая под моим надзором и опекой, - просили меня что-то рассказать. И мы придумывали истории про нас и про всякий бред, казавшийся нам - по большей части им, честно говоря, - интересным.
Наверное нехорошо, что я настолько сильно вплетаю в каждый мир столько конкретно своего.

И, для любопытствующих - сырой кусок текста.

Буквы.

На пару с Иртевайном работа пошла быстрее, и после обеда у них оказалось время передохнуть и поваляться на пригорке. Лето было в самом разгаре, речка рядом упоительно журчала, на деревьях перекликались птицы.
Маример отыскал за еловыми зарослями поляну, на которой разрослись несколько яблонь, и теперь небольшое поселение дружно хрустело кислыми маленькими плодами.
Плечи Авинана все еще ныли, но уже не так сильно, скорее это был приятный отголосок боли, чувствующийся, если сильно потянуться. Иртевайну, состоящему из костей и пока еще мальчишески-невзрачных, но все же мускулов, и рубка деревец, и перетаскивание их к хижине давалось легче, хотя его волосы сейчас тоже блестели от пота.
- Вот и лучше разве тебе тут? – лениво зевая, спросил его Авинан.
- А то. Знаешь, вот никогда я не любил города, - Иртевайн сердито пнул ногой землю. – Вообще, для Лис это редкостная глупость – жить в городах. Ты где-нибудь видел диких лис, живущих в городах? Бред!
- Но мы все же не настоящие лисы, - примирительно заметил Авинан.
Иртевайн больно дернул его за звериное ухо. Бабушка Толла рассказывала, что в ее деревне у кого-то был аж хвост, хотя медвежий хвост – предмет достаточно неприметный, видный только во время летних купаний.
- А это что?
- Всего лишь уши, - пробурчал Авинан. - Вот у меня уши такие же, как и у тебя, но ты можешь перекинуться, а я нет.
- О, да ты, оказывается, не всегда дергаешься на эту тему, - Иртевайн ухмыльнулся и потер тыльной стороной руки щеку, словно лиса, протирающая свои усы.
Авинан отвернулся, разглядывая оказавшуюся у него перед глазами травинку. Он вдруг признался себе, что без Иртевайна он чувствовал бы себя здесь одиноко, несмотря на то, каким бы гадким Иртевайн ни был.
«А как же брат?» - прошептал голос у него в голове, но он сердито отогнал от себя угрызения совести.
- Пойдем, половим рыбу, - предложил Иртевайн как ни в чем ни бывало. – Хочется свеженького. Ты умеешь разводить костер?
- Нет, - признался Авинан.
- Зато я умею. Видишь, как тебе повезло?
Они пробегали вдоль запруды почти весь оставшийся день и вернулись лишь с тремя не слишком впечатляющими рыбинами, но Авинан все равно был счастлив. Он радовался этому свежему, не пахнущему городским дымом и навозом ветерку, яркой зелени вокруг, густой и мягкой траве, по которой так приятно было бродить босиком, речке – их речке! – и косой хижине – но все равно их хижине! - ставшей похожей на землянку благодаря ее наряду из веток.
- А не засыпать ли ее землей? – подумав, предложил он. Маример запротестовал, Иртевайн согласился.
- Но долатать все равно придется, - предупредил беспризорник. – Хотя, быть может, ты на самом деле крот, и тебе будет приятно копаться в земле.
Маример сонно слонялся вокруг, пока Иртевайн вырывал яму под костер и щелкал огнивом над сухим мхом, а вот Авинан наблюдал за его действиями пристально.
Поджарившиеся рыбины были слишком пресными, но голодные Иртевайн и Авинан умяли их без жалоб. Маример, объевшийся яблок, жевал свою порцию вяло и с кислым выражением на лице. Авинан старательно избегал его взгляда.
- Нанти, ты обещал продолжения истории, - попросил робко мальчик.
- Что, неужто не вырос из возраста, когда слушаешь сказки? – фыркнул Иртевайн.
- Заткнись, - строго приказал ему Авинан. Его голос прозвучал неожиданно сильно. Иртевайн притих.
Юноша немного поразмыслил, судорожно соображая, что еще можно рассказать Маримеру. Историйка, придуманная им для отстраненного объяснения реальных событий, требовала себе отдельной жизни, но он никак не мог понять, какой.
- Ремир и Анева долго шли по своей дороге. Они сбили ноги в кровь, оголодали и постоянно прозябали. По ночам им приходилось по очереди сторожить, чтобы никто не подобрался к их стоянке, а иногда и отгонять факелами диких зверей.
- Обязательно волков! – влез Иртевайн. – Брр, ненавижу волков. Они жутко воют.
- Тут нет Волков, дурак, - возразил ему Маример, вскакивая на ноги. – Они живут дальше, у других краев Озера.
- Тихо, оба! – снова рявкнул Авинан. Оба мальчишки снова устроились на своих местах. Он подумал, что не так уж и плохо быть старшим.
- Так что там с ними? – неожиданно спросил Иртевайн.
Авинан прокашлялся и продолжил:
- Лес, в который они вошли, был весь заросшим и страшным. Его корни высоко вздыбливались над землей, как своды покинутых святилищ Прародителей. Гулкое эхо раздавалось в этих живых туннелях, и от любого громкого звука вбок шарахались тени, и не сказать было, отпрыгнул ли опасливо какой-нибудь зверь или нечисть.
- А какая там водилась нечисть? – делая круглые восхищенные глаза, перебил Иртевайн.
Авинан устало вздохнул и прикрыл глаза, взывая к своему воображению.
- У одних сухая кожа держалась на прогнивших костях, - понизив голос так, чтобы слушатели подались к нему поближе, на ходу начал импровизировать он. – Они были страшными, но их можно было заприметить заранее, такая жуткая от них доносилась вонь. Хуже, чем со скотобойни. Иногда, когда Ремир и Анева спали, молящие стоны неумерших мертвецов раздавались в их снах, заманивающие, нашептывающие ложь, пытающиеся исковеркать их представления об окружающем мире.
Тени сгущались, пляшущие отсветы костра коверкали очертания хижины и деревьев вокруг. Маример, оглянувшись, побледнел и подобрался чуть поближе к брату.
- Другими были существа, искореженные под стать окружающему лесу. Их вывернутые конечности высоко вздымались над их тощими выпирающими хребтами, покрытыми редкой шерстью. Их глаза были чернее самой глубокой бездны днем и тлели как угли в темноте. Нимао было имя им, - Авинан не знал, откуда пришло к нему это название, но оно само сорвалось с языка. – Они карабкались по толстым деревьям и прятались в их ветвях. У каждой группы нимао был свой вожак, но пока он спал в своем логове, остальные тоже спали. Нанива и Ремир ступали прямо по их спинам и наступали на лапы, слыша, как хрустят ломающиеся кости, но пока нимао дремали, их не могло потревожить ничто.
Когда вожак просыпался, он издавал долгий протяжный вой, похожий на свист ветра и утробный рык. Тогда вся стая открывала глаза, отряхивалась и, вскинув плоские морды, выла в ответ. «Я здесь, вожак, я здесь, предводитель, я с тобой, я навеки с тобой во имя нашей общей охоты!»
У Авинана самого пробежали мурашки по рукам.
- Заслышав вой, Ремир и Анева прятались. Они обнаружили, что запах грибов, росших у корней деревьев, отвратителен для нимао, и все измазывались ими, и тогда стая пробегала мимо – иногда настолько близко, что обдавала их своим горячим дыханием, пахнущим сырой землей.
Однажды Ремир предложил устроить ловушку на нимао, и Анева не смог его отговорить. Они вырыли яму, забросали ее ветками, а поверх – тонким слоем земли, и оставили на ней кусок падали. Нимао не брезговали тухлятиной.
В ловушку попался молодой хищник, еще не привыкший настолько безоговорочно бежать за стаей, чтобы не отвлечься на запах мяса. Анева забросал его камнями, а потом снял с него шкуру и сделал из нее плащ. Ремир же сделал из зубов нимао ожерелье и на каждом клыку вырезал защитную руну. С плащом и амулетом даже без запаха грибов нимао обходили их стороной, ведь от них пахло, как от своих. Даже мертвецы теперь перестали заговаривать с ними – ведь нимао своими когтями легко разрывали их на части.
Почти на краю леса они нашли разрушенную мельницу. Около нее текла речка, но колесо у мельницы давно не двигалось – так густо оно заросло мхом и разбухло от воды, что механизм перестал работать.
На этой мельнице они и решили на время остановиться, чтобы передохнуть.
Авинан замолчал, вслушиваясь в потрескивание костра и почти ощущая спиной старую мельницу и тихое поскрипывание колеса, которое пыталось повернуться, но не могло.
- Это все? – недовольно спросил Маример.
- Нет! – воскликнул Иртевайн. – Потому что когда они уснули, на мельницу вернулся ее хозяин. Он был высоким и сильным, за спиной у него висел лук, с которым он ходил охотиться в лес, уже давно не боясь ни нимао, ни каких либо других тварей.
- Его звали… - слегка улыбаясь, Авинан склонил голову, глядя на Иртевайна.
- Иретвен, - выпалил лисенок и, хихикнув, подмигнул.
И в этот момент Авинан понял, что Иртевайн теперь один из них. Он вплел своего персонажа в историю, добавив его, как новую фигурку в какую-то игру. Самое важное – он согласился участвовать в сказке, и, следовательно, согласился полностью разделить их жизнь.
Маример возмущенно что-то забубнил под нос, но Авинан радостно взъерошил лохмы Иртевайна, а потом защекотал его под ребра.
Выяснилось, что бравый Иртевайн до одури боится щекотки.

@темы: каляки-маляки, о своем, блокнотомарательство, Знаки Зверей, многотекстье